4

Трансцендентное может быть заключено в текст разными способами, и чем ярче, очевиднее этот способ, тем претенциознее, преднамереннее, да, в конце концов, скучнее оказывается текст. Джон Апдайк — писатель, которого совершенно не хочется упрекать в искусственности: его рассказы написаны в большинстве своем блестяще, вызывает уважение и выбранный им курс на restavratio — и это в то время, когда литература постмодерна продолжает иронично пережевывать мясцо Традиции. Апдайк как будто бы реабилитирует в человеческих глазах саму возможность эпифании, заново устанавливая в мире разрушившиеся связи. Однако работа его не безупречна, его конструкции несут следы былой деконструкции, и сквозь пуризм проглядывают швы — или, если угодно, пустота, и если у Сэлинджера обозначение этой пустоты было творческой целью, то для Апдайка такое положение дел видится не иначе как провалом миссии, и в «Голубиных перьях» писатель похож на эдакого профессионального гадателя, который умело мечет руны, но смыслосложением обладает при этом довольно механистичным. Многозначительная цитата из как будто бы программного рассказа: «И тут свивавшие его пелены спали, он каждой клеточкой, по-женски остро, ощутил наполнившее его счастье: казалось, возникшие из воздуха руки накинули на него ризы, защитившие уверенностью, что Господь, с такой безудержной щедростью расточающий Свое искусство на никому не нужных птиц, не погубит весь сотворенный им мир, не откажется позволить Дэвиду жить вечно». Апдайк становится куда более интересным, когда начинает говорить обиняками и при этом не подражает все тому же Сэлинджеру, но таких моментов не очень много. И все же "Голубиные перья" - это эксперимент, и совершавшийся, думается, с некоей болью - следует отдать должное тому, кто взял за него ответственность.