2

... Ich habe / Ich habe nicht ...

Вообще-то я хотела прочитать другое произведение...
Открываю, читаю, и понимаю - что-то не то. Продолжаю читать - по-прежнему, не "то". Жду, когда же, наконец, объявится "то", которое я планировала прочесть. Так и дочитала до конца в поисках "того самого", которого так и не случилось. Более того вам скажу - что же тогда было "тем", что я планировала прочитать - я так и не вспомнила... Очевидно, затерялось где-то в параллельных мирах или недрах памяти, черт его знает. Помню только, что там было что-то про гранат... Ну вот можно мне с самой собой дело иметь?!

Вернемся к книге.
Исповедь, да. Разговор с самим собой через черные буковки на белых страницах. Подшивка любовных писем. Воспоминания о путешествиях. Коротких встречах и долгих бессонных ночах с мыслями об этих встречах. Описания сделанных фотографий в чужом городе. Подетальные ретроспективы, люди, лица, поцелуи, события. Вокзалы, ночные кафе, города дружеские и враждебные, улицы и парки. Все описывается до мельчайших деталей, до шума ливня, до улыбки ребенка, до температуры рук, до каких-то совсем уж нелепых, но с какой-то странной нежностью вспоминаемых мелочей, типа оставленной другом подписи на плакате, маленькой рыбки в аквариуме, или отсутствующего зуба, или чужой ресницы, чужого запаха.

Мысли для самого себя. Нет, Гибер, писал не для читателя. Только для себя.
Все это, словно ночные мысли в одиночной камере, становящиеся все более и более реальными, по мере того, как долго посещают твою голову. Становящиеся призраками, заполняющие тебя не только изнутри, но уже и снаружи. Становящиеся все более и более осязаемыми. Потому что окружают тебя четыре глухие черные стены и твои мысли. И уже не разобрать что реальнее - камера или твои фантазии. И, быть может, там, где-то наверху, под самым потолком и есть маленькое окошко в "другой мир". Крошечное окошко с решетками, светящееся маленьким греховным огоньком, отбрасывающее тусклый блик тебе под ноги. Но лучше об этом не думать, потому что оно может быть нереальным. Возможно, оно просто чудится тебе от бессонных ночей, проведенных в воспоминаниях. А даже, если оно и настоящее, то стоит ли думать о том мире, в который тебе не попасть? Стоит ли лишний раз мучить себя тем, чего тебе, возможно никогда не достичь? И поэтому настоящее и выдуманное становится единым. Реальным внутри этой камеры.
Только камеру эту Гибер создал внутри своей головы. И не выбраться ему уже из нее никогда..

Сентиментальная квир-проза, да. Но все настолько тонко и романтично, что по телу бежит неприятная дрожь. Все пропитано такой нежностью, что, честно говоря, становится страшно.
Страшно лично мне.
Потому что это все писал мужчина. Не под действием лсд, не из-за отсутствия сексуальной разрядки, не из-за проблем с психикой. Он просто был таким.

Но вместо того, чтобы проникнуться подобными интонациями, постараться прочувствовать такие мотивы, понять все эти чувства и впечатлиться, прочитав, я почувствовала себя неправильной и ущербной.
Потому что ни одно слово не отозвалось во мне. Потому что я не испытывала даже одной миллионной от тех чувств и эмоций, которые испытывал автор к своим возлюбленным. И думаю, что вряд ли когда-нибудь испытаю.
Нет, это совсем не мое произведение, потому что :

Любовь - единственно подлинная потеря времени.

Нет, мсье Гибер, совершенно не единственно..

Нет, мне не понравилось. Но одна звездочка - за действительно очень красивый язык, и еще одна - за рассказ про Джину Лоллобриджиду.
А к автору, быть может, еще вернусь.