4 Всякий революционер кончает как палач или как еретик. Альбер Камю

Эдвард Радзинский рассказывает историю Великой французской революции от лица самого известного парижского палача. Часть повествования, конечно, художественный вымысел, автор в самом начале предупреждает, что это его собственная версия событий, которую он, можно сказать, вообразил, прогуливаясь по Парижу и представляя себя на месте Шарля-Анри Сансона.
Эту часть истории Франции я помню в самых общих чертах. Без подготовки могу сказать только, что на протяжении длительного периода времени в стране сменялось одно правительство за другим. Поэтому как-то оценивать правдивость не собираюсь, для меня это художественное произведение.
Шарль-Анри Сансон был потомственным палачом, эта работа переходила от отца к сыну или, за отсутствием наследников мужского пола, к мужу дочери. До изобретения гильотины палач приводил приговор в исполнение своими собственными руками и казни были весьма отвратительными. Если вообще можно как-то расставить способы убийства по степени отвратительности. Палачей боялись и, как следствие, сторонились, так что, несмотря на востребованность, они были изгоями в приличном обществе. Работа у палача не переводилась и при королях, но только после революции поток приговоренных к смерти настолько увеличился, что пришлось придумать гильотину. Так сказать, некоторым образом механизировать работу.
В начале своей карьеры наш герой казнил людей по приказу короля, потом – короля по приказу революционеров, потом – революционеров по приказу революционеров. Как показала практика, палач ни при какой власти не останется без работы, всегда найдется желающий подняться повыше по трупам своих недавних соратников, но не только об этом пытается сказать Радзинский. Глядя на то, как толпа восторженно воспринимает казнь своих вчерашних любимчиков, становится страшно от того, насколько эта масса легко управляема.
Объем книги небольшой, читается (или слушается) на одном дыхании.