3 "Лысая певица" в деревне Шмякино. (Вольный перевод).

Действующие лица:
Шмякин муж.
Шмякина жена.
Пукин муж.
Пукина жена.
Тоська-Фроська (просто забежала).
Пугальник (деревенский участковый).

Сцена первая.
Огород за домом Шмякиных. Из открытого сарая доностится душераздирающий рёв недоенного мотоцикла. Вечереет.

Шмякин муж: Ах, едрит мою копалку, поломал ведь ноготь я на любимом мне мизинце!
Шмякина жена: Бетон- то вилкой расковыривать-то надо! Ты ж, умник, лысый, норовишь снутри в него зайти. Уж лучче б слил с "Ижачка" первач.
Шмякин муж: Погодь, ты баба-дура! Морква не выдернута ышшо там с где - то есть, а миноискатель уж неделю как Пугальник взял. Кормила б ты его получше, глядишь отбился бы от этого нахала.
Шмякина жена: Нет мочи слышать этот рёв, пойду доить. Припру ухватом к стенке, что б колесом не бился.
Шмякин муж: Ты палок больше там в колёса повставляй, тогда и ехать нам на нём в сельпо сподручней будет.
Шмякина жена: Учить ты ящик свой, что там на кухне, будешь. Я ж просто шваркну по рулю лопатой, аль рукой, и всё, шабаш на этом.

Уходит в даль сарая и Шмякин муж молча вгрызается в бетон огорода.

Сцена вторая.
Кухня в доме Шмякиных. Муж и жена, ругаясь, пытаются очистить морковь.
Шмякина жена: Наждачка не берёт, неси напильник.
Шмякин муж: Я лучше перфоратор у соседей счаз стрельну.

Входят соседи Пукины с перфоратором наперевес.
Пукин муж: Здорово, Шмякины! Опять без нас у вас ни выпить и не закусить-то не получится.
Пукина жена: Рёв вашего "Ижачка" не дал гармоний нам в вечернем сумраке вновь насладиться мессою Уствольской. Из патефона только скрип пружин возможно услыхать. А потому душа в покое отказала и вновь велела вечер вместе провести.
Шмякин муж: Тогда, жена, давай-ка одеяло, в него мы дружно перфоратор завернём, что б к нам село не прибежало на свежий урожай моркови. Да и пиалы доставай, плесни всем то, чего доила, а то забродит лишнего.

Наливают, выпивают, морщатся, но молчат, лишь дружно все сопят.
Вбегает Тоська-Фроська.
Тоська-Фроська: Вы чо, совсем уж совесть не нашли? Все люди на селе, как люди - дерутся, пляшут и поют, а вы втихую Карлу Марксу чтоль читаете?
Шмякина жена: Орёшь куда? Утрись локтём и шмякни с мужем брудершафт, пока он не остыл под одеялом.

Достают из одеяла дымящейся перфоратор с морковью.
Кладут на стол. Усаживаются все вокруг и включают телевизор.

Пукин муж: Опять у вас не видно ничего.
Шмякина жена: Смотреть нам некогда, мы лишь послушать только, когда поют на финском языке.
Тоська-Фроська: По фински и любой у нас готов плясать до одури бесплатно.
Шмякин муж: Ну, похрустим морковкой знатной. Томилась долго ведь она в подполье, да а сейчас с укропчиком раздолье! Ну, наливай.

Сцена третья.
Те же. Там же. Только уж темно. Горит свеча лишь одиноко. Заходит Пугальник.
Пугальник: Вы что притихли? Все, как люди, а вы втихую одеялом стол накрыли здесь. Хоть бы телек что ль включили громче.
Шмякин муж: М-м-м...
Шмякина жена: Плесну тебе сейчас, мы "Ижачка" доили.
Тоська-Фроська: Доили они, доили! Я всё видела: он, бедненький, брыкался, доить не давался, а они его лопатой по рулю и палки в колёса повставляли. Тогда уж и подоился, родимай. Попробуй, а миноискатель в сени ставь, а то его скукрёжит.
Пугальник: Ну, это норм.

Все пьют, а потом поют "А ты такой холодный, как веник в океане..."

Шмякина жена: Пошли что ль в клуб? Там дискотека!
Шмякин муж: М-м-м...
Пукина жена: А парики не взяли. Светиться лысинами будем.
Пугальник: Короче, не готовы вы к собранью наших свекловодов! Оно прошло уже давно, но будет продолженье. И там тогда уж выступит она!
Все, кто могут говорить: Кто?
Пугальник: Она! Споёт нам про свеклу, морковь и спляшет прямо в бровь!
Тоська-Фроська: А мы билеты ведь ещё не постирали.
Пукина жена: Гундеть кончай! Мы как певицу-то узнаем? Она в заморских ведь краях разъелась на еврейских-то харчах и хрипло лает лишь теперь о рае.
Пугальник: Тогда всем смирно сесть! Мы сами её песню запоём!
Все дружно-нестройно: А-о,
У-а,
Ы-а...

Так, многократно повторяясь, этот гимн звучит восторженной одой прекрасному дружному вечеру в деревне.