2

Я такие книги не люблю совершенно, потому что совершенно их не понимаю. И я даже готова согласиться, что это не от моего большого ума. Но, как многие читатели, «испытать лингвистический оргазм», как они пишут в рецензиях, я так и не смогла. Как и не смогла увидеть «прекрасный образец русскоязычной словесности». Впрочем, будем честны: именно на такие рецензии я и купилась. Книга же мне скорее причинила боль душевную, чем подарила наслаждение. И дело вовсе не в том, что читать исковерканные строки очень трудно, и не в том, что сюжет постоянно куда-то ускользает. Вот открываешь такую книгу, читаешь – не понимаешь, и тогда приходит мысль: значит, надо копать глубже, смотреть дальше и мыслить шире. И начинаешь подгонять под заявленные претензии в общем-то незначительные строки. Ищешь аллюзии и аллегории там, где их, может быть и вовсе нет. И чем дальше ищешь, тем гуще лес.

В антиутопическом будущем миром правит Язык. Или уже не правит, или только собирается. В лозунговом многообразии романа я так и не поняла, кто же конкретно за что борется и к чему призывает. Логопеды, лингвары, тарабары, палтусы, речеисправители, учителя словесности – каждый ратует за свой язык. Стремление к чистоте языка иногда доходит до рамок «зачистки». Два ведущих персонажа – Рожнов и Заблукаев –любят язык по разные стороны баррикад. Любят каждый по-своему, иногда до сумасшествия. Один логопед по профессии, другой – по призванию. Нет, я сейчас скачусь к тому, что можно прочитать в любой рецензии. Но, увы, большего я в романе и не прочитала. В моей голове билась одна только мысль: когда же это всё закончится.

А когда я читала рецензии – вот уж там раздолье. Особенно нравились те, в которых заявлялось, что роман для умного читателя (то есть точно не для меня) и те, кому надо, всё поймут сами. Увы.