4.5

Это один из моих любимых романов со школьных времен. Ещё тогда я многократно перебирала листочки разлохмаченного зачитанного в лоскуты тома из домашнего собрания книг (а в общественных библиотеках я часто ориентировалась на потёртость книг, не без основания считая, что это признак востребованности и всеобщей любви к книге). Мой любимец - доберман Кинг в то время был ещё подрастающим щенком, приревновал меня к книге, отыскал её по нюху на полке, как-то вытащил и "добил" окончательно. Прославленный нюх породы помог ему в этом кощунственном безобразии.

Оказалось, что в принципе романы Вальтера Скотта я не люблю, и этот роман стал единственным дочитанным (Роб Рой и Квентин Дорвард вогнали меня в тоску и нечитай).

И вот спустя много лет, купив книгу с шикарными и множественными иллюстрациями, мы устроили семейные вечерние чтения этого романа. Я не понимаю, на что жалуются нелюбители тягомотных описаний, сетуя, что их в романе слишком много - да, Скотт излишне подробно описывает одежду каждого нового персонажа и я эти описания как правило или совсем пропускала (в детстве) или протараторивала (сейчас) - и обнаружила, что они не были так уж бессмысленны, одежда героев романа действительно была весьма странной на современный взгляд и стоила внимания.

В этом романе нет главного героя - на эту роль не могут претендовать ни Седрик, ни его воспитанница благородная Ровена, ни царственный лентяй и обжора Ательстан. Роль самого Уилфреда Айвенго настолько бессловесно-героическая, что её можно назвать ключевой, но никак не главной - он остаётся смутной идеальной фигурой благородных очертаний и помыслов.
Наиболее живыми в этом романе предстают храмовник Бриан Буагильбер (мой любимый циничный, умный, деятельный и вдруг неожиданно обуянный страстью - я всегда желала ему успеха), комичный еврей Исаак, и его красавица и умница дочь Ревекка - их характеры многократно проявляются и в словах и в поступках, Чёрный aka ~ Лентяй ~ Рыцарь, и его собутыльник - причетник из Копменхерста доставляют читателю немало приятных минут, но опять же не выдвигаются на главные позиции, как и саксонская дряхлая зловещая пленница Торкильстона Ульрика, или свинопас Гурт - который ненавидит своё рабское положение, но всем сердцем предан своим хозяевам. Он готов служить им всю жизнь и по доброй воле.
Локсли (Робин Гуд) несомненно влиятельный персонаж, но появляется на страницах романа лишь в нескольких фрагментах.
Остаётся Шут Вамба - прирождённый раб Седрика - вот поистине главный герой романа - каждая из его реплик остроумна, каждый поступок обдуман и выразителен. С нетерпением ждёшь его следующего появления и что он выдаст на этот раз.

Итак "Айвенго" представляет собой многофигурное произведение, разворачивающее жизнь средневековой Англии во многих картинах - быт благородных домов, пиры, противостояние знати норманнской (пришлой) и знати саксонской (тоже пришлой, но на несколько веков раньше), обычаи рыцарских турниров (если их описание показалось вам нудным, попробуйте почитать сэра Мэлори, хехе), обстановка на проезжих дорогах, где бесчинствовали не только бродяги, но и "благородные" рыцари собирали свою дань с проезжих, или похищали с целью получения выкупа, а ещё затронуто сложное положение евреев в стране - необходимых и презираемых одновременно.

Мы уже дочитываем роман вслух (про себя я уже опять успела пробежать его до конца) , и мне жаль, что скоро он закончится - эта книга из тех, где хочется оставаться подольше —
• то перечитывая сцену, где Гурт вынужден постоять за себя перед лицом лесной братии,
• то отыскивая фрагмент, где Буагильбер заявляется к Ревекке, и получает неожиданный отпор,
• то перелистывая острые словечки Вамбы, жалящие и врагов и друзей
• то гостя́ в тесной хижине святого отца, где происходит славная попойка пустынника и Чёрного рыцаря, а яства и напитки материализуются на столе самым чудесным образом прямо из неоткуда в этом скромном жилище...
таких любимых сцен в этой книге у меня множество

Рекомендую. Причем, думаю, что этот роман должен быть прочитан в первые 10-15 лет жизни, чтобы заложить верные основы исторического ощущения, на которые позднее неизбежно наслоятся фэнтезийные образы из других книг и фильмов, но сперва пусть будет "амбер" а потом его искажения.