5

«Чингиз-хан» - это скорее фантазия автора на тему определенных исторических событий. Но какая же сладкая восточная фантазия со вкусом халвы и дыни получилась – оторваться от нее просто невозможно! Сам язык повествования настолько красив и пропитан песками Востока, что без малейших сомнений, веришь всему, о чем рассказывает автор.

Ковер этой книги соткан из десятка судеб людей, выросших на молоке монгольских кобылиц и туркменских верблюдиц, живущих в шахских дворцах и бедняцких хижинах, домах писцов и туркменских юртах.

Эта книга не столько о великом кагане Чингиз-хане, сколько о времени его величия, о падении городов великого Хорезма (Бухары, Самарканда, Гурганджа,..), о верных военачальниках Чингиз-хана и заклятых врагах, благородных разбойниках и мудрых дервишах, самовлюбленных шахах и отчаянных землепашцах.

Так, мы с замиранием сердца следим за трагической историей любви непокорной туркменки Гюль-Джамал и разбойника, барса степей Кара-Кончара, мы бредем по золотым пескам Хорезма с дервишем Хаджи Рахимом и слушаем вместе с маленьким писцом Туганом его сладкоречивые истории, мы бъемся в одной битве рядом с храбрым Джелаль эд-Дином, сопровождаем бегущего хорезм-шаха Мухаммада на остров прокаженных и оплакиваем его вместе с верным воином Тимур-Меликом, мы наблюдаем превращение в воина землепашца Курбана и вместе с Субудай-багатуром у берега Калки видим поражение русских князей.

Дальше...

«Великий хан над всеми племенами» предстает перед нами уже стариком, имеющим взрослых сыновей и подрастающих внуков. Он связующее звено, катализатор всех событий, описанных в романе. Что же есть такого в старом неграмотном человеке, что заставляет идти за ним тысячи воинов, в чем секрет его несокрушимой власти? Ведь Чингиз-хан как и любой смертный совершает ошибки, отнюдь не сладкоречив, боится собственных сыновей, могущих отобрать у него власть, он грезит бессмертием и косвенно виновен в смерти непокорного соперника - собственного сына Джучи.

Безоговорочное подчинение обусловлено верой в силу Темуджина, верой в то, что лишь под его началом монгольский народ сможет покорить Вселенную, дойдет до Последнего моря, ведь и сам Чингисхан совершил невозможное – бывший раб стал властителем душ и мира, сделал сильнейшим монгольское племя. И покоряли с его именем на устах суровые воины степей народы и земли, сеяли ужас и смерть на своем пути, подминали их легконогие кони всех, кто посмел восстать перед ними на древних путях Азии, кровавое солнце поднялось над Востоком.

Вот как поют о великом кагане монгольские певцы:

"Рубите, рубите
молодых и старых!
Взвился над вселенной
Монгольский аркан"
Повелел, повелел так
В искрах пожара
Краснобородый бич неба
Батыр Чингиз-хан.
Он сказал:
«В ваши рты положу я сахар!
Заверну животы вам
в шелк и парчу!
Все мое, все мое!
Я не знаю страха!
Я весь мир
к седлу моему прикручу!»
Так вперед, вперед,
Крепконогие кони!
Вашу тень
Обгоняет народов страх...
Мы не сдержим, не сдержим
Буйной погони,
Пока распаленных
Коней не омоем
В последних
Последнего моря волнах...

Конные завоеватели покорили все от Китая до Каспия и пошли бы дальше, если бы не остановила их смерть мрачного владыки монголов. Но у дела Чингиз-хана остался достойный продолжатель – его осиротевший внук Бату-хан, готовый завоевать все земли Искандера Двурогого (Александра Македонского). Но это уже совсем другая история…

Бронзовая статуя "Чингиз-хан" работы бурятского скульптора Даши Намдакова, установлена к 850-летию Чингиз-хана в Гайд-парке, Лондон.

Безмолвные свидетели нашествия монголов:
Мавзолей Саманидов (конец ІХ — начало Х века), Бухара.

Крепость Арк (899-960 гг.), Бухара. Именно здесь жители нашли убежище во время нашествия воинов Чингиз-хана. Крепость была частично разрушена монголами.