4 Книга соли

Я вижу мертвых людей.

В новом романе Алексея Поляринова не надо обладать шестым чувством, чтобы видеть мертвых детей. Абсолютное большинство хотело бы их не видеть, но не выйдет, они часть реальности, данной в ощущениях. Стоящие мертвецы, дети и подростки, начали появляться на просторах России недавно. Каменно-твердые и без возможности сдвинуть с места, убрать подальше, зарыть и забыть. Стоят в самых случайных местах, когда посреди поля или на болоте, когда на городской площади. Обрастают городскими легендами: в северных регионах, если вы наткнулись на такое, считается, что нужно развести костер и поделиться теплом. Иначе ночью мертвец придет к тебе, положит руки на лицо и сделает таким же, заберет твое тепло. В южных - нельзя разговаривать поблизости от мертвяка, он может забрать твой голос, а потом выманивать им твоих близких и убивать.

Глупости, конечно, и суеверия. Никуда Кадавры не ходят, стоят на одном месте иногда потихоньку гудят как ветер в проводах. Там, где их не трогают,, ничего плохого не случается. Туда, где пытаются убирать: резать, жечь, расстреливать, взрывать - приходит соль. Кристаллы соли нарастают на всех поверхностях в радиусе нескольких километров, засоленная земля перестает родить. Изучением мортальных аномалий (МА) занимался специально образованный институт, успело выйти две монографии, и, хотя о каких-то прорывных вещах говорить было рано, наметились пути. Как вдруг внезапно институт закрыли, исследования объявили незаконными, руководительницу арестовали.

Даша социальный антрополог, работала в Институте изучения МА. Пять лет назад, когда неясно было, не начнут ли завтра арестовывать рядовых сотрудников, воспользовалась возможностью уехать по линии международного научного сообщества. Нет, работы по специальности никто не предложил. Да перебивалась всяким, поваром в забегаловке, например. А потом на родине случилось что-то нехорошее, я имею в виду - сильно нехорошее, темпы и масштабы засаливания земель скакнули по экспоненте, и о ней (специалист, владеет языком, знает местность) вспомнили, отыскали, отправили в командировку от дружественного Китая.

Конец августа, по Югу России, бывшей ее житнице. Даша колесит в обществе старшего брата Матвея на роли водителя, носильщика оборудования и какой-никакой охраны. Нет, брат был последним, о ком подумала бы на этой роли, у них очень непростые отношения, но мама сильно просила за него. На поверхностный взгляд кажется, работа "не бей лежачего": сфотографировать, измерить, опросить местных. На деле все непросто, стоят кадавры часто в труднодоступных местах, говорить о них избегают. По разным причинам, кто из суеверного страха, кто из реального - поди узнай, что она выспрашивает, может шпионка, а может вовсе провокатор из органов, скажешь лишнего, и загремишь. Перед временной сотрудницей в одиночной полевой экспедиции не стоит задача понять причины скачка аномалии, но она сумеет разобраться. И не только в глобальном смысле, но также в обстоятельствах, приведших в эту точку лично ее.

"Кадавры" многослойное повествование с фантастическим допущением и мистико-криминальной интригой роуд-муви на поверхности; горькой подоплекой сиблинговых отношений глубже, и жестокой социальной прозой в глубине. Роскошные южнорусские зарисовки приводят на память тут же осмеянный квази-гоголевский стиль, но таки это прекрасно. Ростов, Краснодар, Пятигорск, пусть изувеченные новой действительностью, описаны с набоковской любовью-болью "Других берегов". А искушенному читателю Поляринов-литературовед дарит чудный обзор вымышленной кадавр-литературы, страшно-прекрасной.

Алексей Поляринов написал самую сильную свою книгу на перекрестье двух значимых для современной русской литературы тем: равнодушия к судьбам и будущему детей ("снарк-снарк" Веркина), и вбиваемых в голову гвоздей как метафоры сознательной умственной кастрации, самоубийственного нежелания видеть очевидное ("Теллурия" Сорокина). Замечательно хорошо, хотя не то, чтобы обнадеживающе.

Book Addict Читаем с Майей