4.5

Моё отношение к книге во время чтения менялось не раз. Поначалу я была в восторге от того, что окунулась в интересную мне историческую эпоху – расцвет торговли индульгенциями, поклонения мощам и зарождение Реформации. Главный герой гуляет по рынку реликвий и присматривается к шипам из тернового венца Иисуса, костям разных святых, лодке Святого Петра, флакончикам с молоком Девы Марии… Эта эпоха – просто подарок для тех, кто хочет писать нечто поразительное и в то же время исторически достоверное.

Но вскоре я поняла, что я об этом времени довольно много знаю, а автор ориентируется на тех, кто вообще не в курсе, что за торговля индульгенциями и что за шум вокруг неё. И персонажи обсуждают происходящее так, словно основная их цель – не поговорить, а донести информацию до читателей. Они пространно объясняют друг другу очевидные для людей той эпохи вещи; это раздражает даже тогда, когда сама этих вещей не знаешь, но уже когда они подолгу мусолят что-то для тебя очевидное… Притом я уверена, что многого об этом времени не знаю, но автор рассказывал самые заезженные факты.

Один из важных персонажей – Альбрехт Дюрер, и главный герой общался с ним примерно так: “А вот у тебя есть такая картина. На ней ты изобразил такую вот штуку. Это показывает тебя как вот такого человека”. Тут уж я была не в курсе многих деталей, но разговоры были ужасно неестественные.

Где-то к трети книги автор по большей части решает, что хватит объяснять, пора устроить движ. И движ получился весьма банальный, персонажи вели себя шаблонно, единственная на всю книгу женщина, разумеется, от всей души полюбила главного героя, которого только что встретила, и всё раздражало просто до невозможности.

А потом я вдруг поймала себя на том, что смеюсь в голос и спешу скорей перевернуть страницу, чтобы узнать, что там дальше. И дочитала книгу просто влёт с огромным удовольствием. Проблемы никуда не делись, но они не мешали наслаждаться лёгким, забавным и динамичным сюжетом. Ничего выдающегося, но мозг разгружает на отлично.

Что насчёт историчности? Автор, конечно, позволил себе немало вольностей. Особенно по мелочам. Какие-то очевидны (персонажи обсуждают “неудобный график работы” и, обсуждая текущие события, почему-то называют друг друга “неважными знатоками истории”), какие-то и не заметишь (упоминаются блюда из картошки, которая ещё не пошла в народ).

Что касается реальных исторических личностей и мест, то автор явно старался нигде не промахнуться. А в конце книги даже привёл историческую справку, рассказав, что с некоторыми персонажами случилось потом. Оттуда я узнала, как закончилась жизнь печально известного торговца индульгенциями Тецеля: его цинизм и влияние сделали его обязательной для упоминания фигурой в любой книге, упоминающей ту эпоху (это он утверждал, что купившему индульгенцию будет прощено даже изнасилование Девы Марии; в этой книге он это повторил, наверное, миллион раз, так автора зацепило), но я понятия не имела, что стало с ним потом.

Тецель был обвинён в хищениях и растратах, впал в немилость, удалился в монастырь и умер духовно сломленным человеком. Незадолго до смерти получил письмо от Мартина Лютера, в котором тот снимал с него ответственность за позорную торговлю индульгенциями, т.к. она была учреждена вышестоящими церковными чинами. Во как!

Перевод: Полным-полно опечаток и косой грамматики. Не знаю, насколько соответствует оригиналу использование словечек типа “напихает ей полное пузо ребятни” и “дрючить”, а также таких слов, которые я предпочту не повторять, но в принципе похоже, что это авторский слог.

Марля читает (телеграм-канал)