4

Милая, трогательная история. Чувствуется, как искренне любит автор своего отца, гордится им, скучает по нему. Хотелось бы мне так же чётко помнить своё детство, а еще больше хотелось бы уметь так структурировать свои воспоминания.

Это первая книга трилогии, здесь мы знакомимся с семьей юной Сашеньки и отправляемся с ней в первый класс. Отец девочки - врач, удивительно добрый, честный, порядочный, отважный, решительный человек. И именно такой он воспитывает свою дочь. Иногда жёстко, но вполне себе по-советски, хотя до революции и становления советской власти еще очень далеко. Папа сочувствует политическим и помогает им чем может, через своё ремесло. Жалеет бедняков и лечит их бесплатно из искреннего сострадания. Не боится спорить с богатыми и влиятельными людьми и отстаивать свою точку зрения в любом вопросе.

– Так… – грозно говорит Владимир Иванович. – Воров, значит, жалеете?
– Нет! – твердо отвечает папа. – Если вы, Владимир Иванович, вы, богатый человек, украдете, – в тюрьму вас! Без жалости! Украду я, человек с образованием, с профессией, – и меня в тюрьму! Вот, – папа показывает на меня, – дочка моя знает: нитки чужой, копейки тронуть не смеет! Она сыта, одета, в тепле, ее воспитывают, учат… Если она украдет, я первый полицию позову! Но если темный, безграмотный человек, для которого нигде нет работы, украдет кусок хлеба для своих голодных детей…
– Ну? – рычит Владимир Иванович.
– Сам встану и собой его от полиции заслоню! Понимаете? Сам!

Книга напитана правильными посылами, она учит добру, состраданию, справедливости, дружбе, смелости и упорству.

Художник смотрит на маму, потом на меня. Вероятно, ему передается мое волнение и мое восхищение перед ним, потому что глаза его теплеют, он говорит очень сердечно и просто:
– Пусть маленькая барышня возьмет рисунок: «Дорога уходит в даль…». Когда я еще был художником, – а я был настоящим художником, прошу мне поверить! – это была моя любимая тема: «Всё – вперед, всё – в даль! Идешь – не падай, упал – встань, расшибся – не хнычь. Всё – вперед! Всё – в даль!..»

Есть в ней и над чем поплакать, и чему улыбнуться.

Завивая мамины локоны, пан Теодор все время восхищался маминой красотой:
– Урода! Ах, яка урода!
Я было хотела обидеться за свою маму, но оказалось, что по-польски «урода» означает прелесть, очарование!
Продолжая уверять, что мама первая «урода» во всем городе, пан Теодор сделал ей замысловатую прическу и ушел.

После прочтения остается послевкусие чего-то светлого и чистого. И хочется верить, что все обязательно будет хорошо. И жизнь прекрасна и бесценна во всех своих воплощениях. Добрых, великодушных, неравнодушных, честных людей на свете много!

Так ведь именно они, бедняки мои, – они и есть приличные люди! Бывает, сделаешь операцию в крестьянской избе, денег они, конечно, не платят, нету ведь у них денег, бог с ними! А через полгода приезжает незнакомый мужик – не могу я их всех упомнить, да с иными из них я и сговориться-то не могу: литовцы, а я по-литовски говорить не умею! – так вот, приезжает незнакомый мужик и протягивает мне курицу или горшок с медом… И я беру. Да, беру, хотя и курицу терпеть не могу, а меду и на дух не переношу. Беру и думаю: полгода – иногда больше! – помнил человек сделанное ему добро и мечтал сказать за это добро «спасибо»!