Больше рецензий

9 марта 2024 г. 18:57

280

5

Что можно сказать об Америке, которая одновременно ужасает, восхищает, вызывает жалость и дает примеры, достойные подражания, о стране богатой, нищей, талантливой и бездарной?
Мы можем сказать честно, положа руку на сердце: эту страну интересно наблюдать, но жить в ней не хочется.

Книга от создателей "12 стульев"! Не так сатирично, но местами довольно юморно. А местами – довольно грустно. Конечно же, сей труд аж 1935 года уже безумно устарел, и по нему оценивать Америку невозможно. Но с точки исторической познавательности очень интересно. В своё время эта книга была едва ли не запрещённой, и печатали её с огромными сокращениями. Всё потому что Ильфа и Петрова послали в Америку с целью высмеять страну-соперника СССР и вывести на чистую воду её быт и её жителей. Всю подноготную, как говорится. Ну, так они и вывели. Честно, как есть, без прикрас.

И получилось, что в Америке люди вроде бы живут гораздо лучше. Америка – страна достатка и процветания. В каждом доме американца среднего класса (кои и составляют костяк общества) есть холодильник, тостер и телевизор, почти обязательно – автомобиль. Поесть можно даже в дёшевом ресторанчике, не отравишься. Дороги качественные, их очень много, путешествовать из штата в штат очень легко. Городки везде, даже маленькие, аккуратны и благоустроены. Сервис повсюду на высоте, вежливые продавцы и услужливые портье. Страна фермеров, брокеров, миллионов автомобилей и Голливуда. Но если присмотреться хорошенько к этой идиллии, то ярко раскрашенный фасад обращается картонным и шатается от легчайшего дуновения.

Рядовому американцу ничего не принадлежит: ни дом, ни красивый автомобиль, ни даже его хромированная кофеварка. Он живёт в долг. В капиталистическом угаре он накупил модных и прорекламированных вещей в кредит, и теперь трясётся мелкой дрожью при одной мысли остаться без работы. Потому что он раб капитализма, который по мановению руки превратится в бездомного, пропусти он один-единственный платёж по ипотеке. Оттого американец и вежлив, и услужлив на работе – потому что ему дышат в затылок тринадцать миллионов безработных, которые жадно ловят каждое его движение и ждут ошибки, дабы с готовностью занять его рабочее место.

Еда, оказывается, груба и безвкусна. Американцы едят ватный хлеб, зелёные помидоры и замороженное мясо. Ничего не выращивается на месте, в собственном штате. Куры и помидоры везут за пол-Америки из владений крупных монополистов, и никто не пикнет, никто не осмелится с ними конкурировать.

От однообразия домиков и крохотных городков мутит после первого десятка, что напрочь отбивает и желание путешествовать, и туристический азарт "первооткрывателя". А на чудесных бетонированных дорогах американец может с лёгкостью катиться хоть от западного побережья до восточного, но так и не найти работы. Люди ездят за пол-Америки от родного штата, чтобы устроиться на работу слесарем за семнадцать долларов у чёрта на куличках.

Американцы исповедуют много религий – баптизм, протестанство, просвитерианство, христианство. Но на деле все они поклоняются лишь одному божку – зелёному доллару. Чей вожделенный хруст отождествляют пузатые банкиры, правящие и страной, и красивой фальшивкой под названием "демократия". Права граждан соблюдаются поверхностно и только для вида. Случись что с бедным американцем, ему никто и никогда не поможет. А уж не дай Бог заболеть в стране колы и бургера! Медсчета и страховка разденут человека похуже грабителя с ножом.

Конечно же, все сравнения Америки и тогдашней СССР не актуальны для сегодняшнего дня. И эта книга устарела почти на девяносто лет! И уже ничему не может научить современника. Правда ведь?
Но почему тогда при прочтении некоторых пассажей невольно чувствуешь себя... неуютно?

По всей вероятности, американец – хороший патриот. И если его спросить, он искренне скажет, что любит свою страну, но при этом выяснится, что он не любит Моргана, не знает и не хочет знать фамилии людей, спроектировавших висячие мосты в Сан-Франциско, не интересуется тем, почему в Америке с каждым годом усиливается засуха, кто и зачем построил Боулдер-дам, почему в Южных штатах линчуют негров и почему он должен есть охлажденное мясо. Он скажет, что любит свою страну. Но ему глубоко безразличны вопросы сельского хозяйства, так как он не сельский хозяин, промышленности, так как он не промышленник, финансов, так как он не финансист, искусства, так как он не артист, и военные вопросы, так как он не военный. Он – трудящийся человек, получает свои тридцать долларов в неделю и плевать хотел на Вашингтон с его законами, на Чикаго с его бандитами и на Нью-Йорк с его Уолл-стритом. От своей страны он просит только одного – оставить его в покое и не мешать ему слушать радио и ходить в кино. Вот когда он сделается безработным, тогда – другое дело. Тогда он будет обо всем этом думать. Нет, он не поймет, что такое патриотизм советского человека, который любит не юридическую родину, дающую только права гражданства, а родину осязаемую, где ему принадлежат земля, заводы, магазины, банки, дредноуты, аэропланы, театры и книги, где он сам политик и хозяин всего.
Средний американец терпеть не может отвлеченных разговоров и не касается далеких от него тем. Его интересует только то, что непосредственно связано с его домом, автомобилем или ближайшими соседями. Жизнью страны он интересуется один раз в четыре года – во время выборов нового президента.

Ах, это чувство горького узнавания! Пророческая, бесцельно выпущенная стрела попала в яблочко... Кажется, что Ильф и Петров, сравнивая СССР с Америкой, сравнивает страну Советов с... нами? Нашими соседями, знакомыми, современниками, РОССИЯНАМИ 21-го века. Попрятавшимися каждый в своём домике-ракушке и ничем не интересующимися, кроме себя самих и хрустящей денежки.

Самая горькая ирония в том, что в конце повествования Ильф и Петров призывают советского жителя учиться у американцев. Деловой хватке, способности держать слово, техническому прогрессу и вежливости друг к другу. Только вот мы научились у них самому плохому – капитализму, алчности и равнодушию.

Простите, господин Ильф и Господин Петров! Мы всё про... профукали, короче.