3 Все что хотел спросить у героев, спроси у себя

Сложно писать о хорошем романе, который не понравился.

О сюжете расскажу с главным спойлером, поскольку на восприятие романа такое знание не влияет.

«Не отпускай меня», по моим ощущениям, – проза о процессе взросления, осознания и смирения, а не детектив или научная фантастика, где разгадка главной тайны – системообразующее звено сюжета или глобальный элемент мироустройства, держащие в напряжении и заставляющие бежать по строчкам.

Все повествование в книге построено на воспоминаниях уже взрослой женщины Кэти о своих детских и юношеских годах в специализированном интернате, воспитывающем клонов для дальнейшего извлечения органов.

Сама Кэти, являясь клоном, которого неизбежно ждет скорая смерть от предстоящих выемок органов, на момент своего рассказа выполняет роль помощника таких же доноров. В чем именно заключается работа помощника в романе опускается. В романе вообще много чего опускается, что создает ощущение одномерности, бесконечно думаемой навязчивой мысли и переживаемого ностальгического чувства на фоне.

Выполняя обязанности помощника, Кэти переживает операции по выемки органов, проводимые у своих интернатовских друзей – Рут и Томми. Каждая из операций, приближающих героев к гибели, больше и больше заставляет Кэт обдумывать все то, что в их отношениях слишком долго замалчивалось, откладывалось и в конце концов превратилось в упущенное.

Несмотря на такой сеттинг, роман сложно оценивать как работу, исследующую проблемы этики.

В одном из своих интервью Исигуро сказал, что хотел написать о молодых людях, которые скоро умрут, поэтому антиутопичный элемент в романе используется, на мой взгляд, только с целью оттенить яркость чувств от осознания уходящего времени, которого так мало.

Из этой нити вырастает и название – не отпускай меня (старый мир). Об этом Кэти и Томми в финальной сцене романа говорит загадочная Мадам, приезжавшая в интернат в их детские годы, чтобы забрать в некую Галерею продукты их творчества: детские нелепые картины, сентиментальные стишки, в целом всякие безделушки с отпечатками внутреннего мира клонов.

Галерея и творчество клонов в сюжете правда немного заносят в вопросы этики и человечности, такая линия по сути говорит о попытках воспитателей школы под руководством научного сообщества принимать меры, направленные на выявление душ у воспитанников.

В финале читатель получит очевидный ответ о том, что души у клонов, конечно, есть, и мечты есть, и стремления, и страсти, но вот жизни, которой они могли бы распоряжаться, – нет.

Если все-таки уходить в оценку романа как антиутопии, то возникают классические вопросы. Кто вправе вершить судьбы и предрекать путь, исход жизни? Почему клоны не сопротивлялись, не боролись с такой жестокой системой? Кому нужно такое отмеренное существование? Опуская тот факт, что к поведению героев художественных произведений в целом нерационально предъявлять какие-либо требования, поскольку их поведение само по себе – художественный прием, все-таки хочется спросить.

А чье существование не отмеренное?