4.5 Безумству храбрых...(с)

«Лучше поздно, чем никогда!» - сказала я себе, выбирая книгу для очередной игры. Когда-то, увлекаясь книгами Джека Лондона и прочитав почти всё его собрание сочинений в лаконичном мрачно-сером переплете, эту книгу я пропустила. Случайно узнала финал и решила не читать, а зря, наверное, в том возрасте она на меня произвела бы более сильное впечатление.

А сейчас удивлением прочитала в сети, что книгу автор написал не в конце своего жизненного пути, как могло бы показаться (хотя до сих пор не выяснено, несчастный ли случай оборвал жизнь писателя или он сам выбрал такой путь), а прямо на пике славы. Поэтому, хотя в ней безусловно очень много биографического, это всё же не духовное завещание и даже не крик души, а вполне себе профессионально выстроенное художественное повествование с флешбэками, философскими отступлениями и главным героем, которого по сюжету ведет не правда жизни, а железная воля автора. Ну, так мне кажется.

И как-то незаметно книга разделилось у меня в восприятии на несколько частей. Наверное, у автора тоже существовал подобный план, уж слишком четко движется сюжет, периодически перемежаясь философскими размышлениями героя, которые тут же подкрепляются жизненными сюжетными сценами. У Джека Лондона герои всегда подчинятся авторской воле, никакой самодеятельности и случайности нет места в изображении событий, четко следующих друг за другом.

Итак, часть первая – историческая.
Действие происходит в начале XX века в Окленде, в Америке, с ее жестким сословным делением, где каждый сверчок знает свой шесток, неспешным ритмом жизни и моральными установками, включающими в себя непременное стремление к финансовому успеху. И не надо пытаться (а я поначалу пыталась) мерить поведение героев мерками нашего времени. Тогда и не будет ощущения «не верю», диссонанса с современным мировосприятием и ценностями, которые уже достаточно сильно отличаются от тех, что были почти полтора века назад.

Часть вторая - карьерная (название условное, подразумевающее главную мысль книги – развитие, становление героя, «рост над собой», как сейчас принято говорить, путь к успеху, дорога славы)

Начинается всё со случайного визита главного героя Мартина Идена, простого моряка, в дом местной интеллектуальной элиты (как он решит поначалу), где он встретит свою первую настоящую любовь Руфь Морз. Чуть ли не впервые увидев вблизи женщину не своего круга, прелестную, утонченную, образованную, он, по извечным законам биологии, страстно в нее влюбляется. И, поскольку нрав у него был пылкий и решительный, он поставит себе цель подняться до ее интеллектуальных высот и добиться ее любви.

А вот путь к этой цели он, по воле автора, выберет необычный. Вместо того, чтобы пойти по проторенной дорожке, а в Америке того времени такие социальные лифты были достаточно обычными – вечерняя школа, университет, работа в издательском бизнесе (ну, раз уж он решил добиваться успехов на этом поприще), он выберет путь самообразования и, обладая мощным воображением, решит запечатлевать рожденные им сюжеты сразу, как только научится достаточно внятно излагать свои мысли на бумаге. Это очень самонадеянно, но "вижу цель - не вижу препятствий". Пишет, голодает, отсылает по много раз свои произведения в журналы – казалось бы обычная дорога к признанию всех и талантливых, и не очень, писателей. И побеждают даже не всегда самые талантливые, скорее самые упорные)).

Часть третья – романтическая. Руфь, его и ее любовь, обреченность этой любви.

Ради нее жаждет он славы. Он хочет стать знаменитостью, «преуспеть», как он это назвал, – чтобы любимая могла им гордиться, сочла его достойным себя. Любовь – это она совершила в нем переворот, неотесанного матроса пристрастила к книгам, сделала его художником, и оттого для Мартина она была прекрасней и выше учения, прекрасней и выше занятий искусством.

Удивительно, что и Руфь его полюбила, жизнелюбие и страсть Мартина перебороли ее сословный снобизм. Но не до конца. А Мартин, на мой женский взгляд, слишком уж éдок и требователен к девушке, которую, как он считал, любит. Создал себе мечту, свернул ради нее горы, а когда она не пожелала воплощаться в реальность, перегорел…

Часть четвертая – философская.
Мартин углубляется в изучение существующих на тот момент философских трудов, а позже и сам пишет на эти темы. Индивидуализм, монизм, социализм, Спенсер, Ницше - в политэкономии и истории философии я пас, просто не знаю, имеют ли сейчас ценность рассуждения философов полуторавековой давности. Может, лишь как символ эпохи? Реальность давно уже подтвердила или опровергла эти тезисы и споры о них остались в прошлом.
А писателю не дано знать, что именно из его наследия останется в истории. Вот и у самого Джека Лондона главной ценностью для потомков оказалась как раз так презираемая им беллетристика, а все высокоумные эссе и статьи по крайней мере значительно менее известны и востребованы.

Хотя по социализму-то мы все подкованы)) Социализм начала века был всё же заточен на улучшение жизни большого числа людей, народных масс, как тогда говорили. А Мартин при всех своих талантах индивидуалист, я бы даже сказала эгоист, отточив свой интеллект, он далек от того, чтобы с кем-нибудь делиться богатствами своей души. Когда он рассуждает о творчестве – сколько пафоса, гордыни, сознания своей исключительности и возвышенности. Ведь он затратил столько усилий и от природы ему дано с избытком, но все эти его самовосхваления звучат как-то... И почему он другим отказывает в возможности пройти тот же путь?, уж Руфи-то точно. Наоборот, к менее способным он прямо-таки проникается презрением.
Он взобрался на свою интеллектуальную вершину, а дальше-то что? В таком случае одиночество – его удел. Выстроил у себя в голове определенную картину мира, а когда мир оказался не таким – смертельно обиделся. Но через это проходит каждый взрослеющий человек, тут он был совершенно не оригинален. Как мне кажется, ему просто не хватило времени переварить духовно все вычитанные в книгах истины, всё же два года учения, это очень мало. И не так уж были плохи советы близких идти более длинным путем.

А когда к нему пришло запоздавшее признание, ему не за что стало бороться. «Медные трубы» - испытание славой, признанием и Мартин его не прошел. Его подвела та безудержность натуры, которая так помогала ему на первых порах. Описание депрессии в конце – ужасно, это просто клиника, врачи не дадут соврать. Так изобразить - это надо пережить самому или наблюдать у кого-то из близких. Но если это личный опыт, то автор ее пережил всё-таки, а вот герою своему не позволил.

И конечно, в эту книжную историю эмоционально вовлекаешься, не получается по-другому, споришь внутренне с персонажем, переживаешь за него, в конце особенно. Наверное, это и есть писательская сверхзадача - писать так ярко и интересно. И читать его, в отличие от многих современных авторов – одно удовольствие.