2 Спойлер

Не думала никогда, что придёт такой день, когда я поставлю Жюлю Верну настолько низкую оценку. До сих пор не могу в это поверить.

Он является одним из тех авторов, в отношении которых я точно могу сказать, что они оказали на меня очень большое влияние. Не просто «мне нравилось читать их книги», или «они сопровождали меня на всём протяжении моего взросления». Это само собой разумеется, но таких литераторов было довольно много. Жюль Верн относится именно к той когорте писателей и поэтов, которые непосредственно приняли участие в формировании меня, как личности. Поэтому нынешний опыт получился особенно неожиданным, болезненным и чувствительно-неприятным.

В самом начале чтения всё было просто замечательно. Я действительно наслаждалась книгой - и сюжетом, и прекрасным классическим слогом. История была яркой, доброй, увлекательной. Местами было забавно, местами приходилось переживать за героев, на пути которых встречались довольно серьёзные трудности и испытания. 

Читала, кстати, я издание «Детей капитана Гранта» в переводе Александры Бекетовой, мамы Александра Блока (одного этого уже достаточно, чтобы привести меня в восторг). И это был по-настоящему прекрасный текст! Сейчас, постфактум, я с уверенностью могу сказать - как же сильно мне хотелось бы прочитать книгу в одном только её переводе, от начала и до конца, не прикасаясь к другим ни рукой, ни мыслью. Тогда и эмоции мои были бы совершенно другими, и оценка была бы максимальная, а самое главное - душа не была бы ничем омрачена, не скопила бы в себе неприятный осадок.

Увы, эта книга слишком толстая и увесистая, постоянно носить её с собой невозможно. Так что, независимо от моего личного желания и любви к бумажным изданиям, периодически приходилось переключаться на электронную версию. А иногда даже на аудио, потому что никакой другой возможности продолжить чтение в автомобиле, в спортзале, во время приготовления еды или уборки дома, нет.  А, переключаясь на аудио, в случае наличия разных вариантов озвучки, я всегда делаю это вручную, чтобы выбрать самого приятного по голосу чтеца. 

И в этот раз получилось так, что я каким-то образом переключилась не просто на другого актёра озвучания, а на совсем другой перевод, на перевод Игнатия Петрова. И это был сюрприз, причём неприятный. Потому что в его варианте в тексте появились яркие, жёсткие и порой довольно расистские слова и выражения, которых в переводе Бекетовой не было. 

Не поверив ни глазам, ни ушам, ни Петрову, я пошла искать оригинал «Детей капитана Гранта» на французском языке. Потом принялась вычитывать его кусками, возиться со сравнением разных отрезков текста. Провела несколько часов в обнимку со словарём, с переводчиком, и с нежеланием до конца поверить в открывшуюся правду - Игнатий Петров ничуть не приукрасил текст. Он очень хорошо сделал свою работу.

Милая, добрая натура Бекетовой смягчила текст оригинала, убрала из него все острые углы и ранящие края. Её вариант истории, прекрасный, идеально соответствующий тому образу Жюля Верна, что был со мной на протяжении очень долгих лет, оказался скорее заслугой самой переводчицы, но не автора.

Конкретный пример - что сказано в тексте про про женщин-австралиек.

Бекетова пишет:  «Она не знает, что такое покой...»

Петров: «Вьючное животное, она не знает никогда покоя...»

Жюль Верн:  «Bête de somme...». Вьючное животное.

Да, в таком виде эта фраза выдернута из контекста, но на леди Элен и на Мэри Грант в книге отчётливо боятся лишний раз вздохнуть, в то время как по отношению к аборигенам вполне допустимо писать вот такие вещи.

Вообще - разделение людей на достойных и недостойных, на белокожих господ и грязных животных очень свойственно этой книге, она полна подобными «артефактами». У аборигенов здесь в принципе полностью отрицается их человеческая сущность.

Формально осуждая большое зло, сотворённое до них соотечественниками, герои книги с не меньшей ксенофобией и уничижением относятся ко всему местному населению. Называют их дикарями, дикими зверями, для целой человеческой расы устанавливают знак равенства с животными.

К животным, кстати, относятся тоже совершенно кошмарно! Охотятся не только для пропитания, но и для удовольствия. С бессмысленным садизмом убивают даже представителей исчезающих видов.

Майор удачным выстрелом подбил очень редкое пернатое, быстро исчезающее с лица земли, — ябиру, гигантского журавля. [...] Майор остался бы героем дня, если бы не ...

Какая феерическая доблесть - подбить журавля! Можно сразу стать целым героем дня. Впрочем, учитывая его рассуждения о том, что миру и вовсе не нужны никакие животные, чего ещё ждать от этих людей. Вот кто подлинный варвар!

Что самое неприятное - в переводе Петрова и в оригинальном тексте Верна я не смогла уловить ни единой ноты сожаления и человечности, звучавших в тексте Бекетовой. Фирменный французский цинизм, да шпильки в адрес англичан. Даже экстатические припадки Паганеля, постоянно пребывавшего в невероятном восторге от окружающего его мира, не смогли ни разу выявить в нём ни капли подлинной любви к природе, только лишь бесконечную заносчивость и эгоцентризм.

Всё это до основания взломало для меня сложившийся образ Жюля Верна, как писателя прогрессивного, гуманистического, приверженного прогрессу и универсальным, вневременным человеческим ценностям.

Теперь одна часть меня очень сильно хочет узнать каковы же на самом деле оригиналы тех его историй, что я читала до этого.  А вторая часть меня ужасно боится этого знания. Боится обнаружить, что всё то вечное, доброе и светлое, что я черпала в его книгах прежде, было тоже на самом деле заслугой редакторов и переводчиков.