3

Сколько раз я слышала: 14-летняя еврейская девочка в дневнике описывает ужасы войны и обличает нацистский режим, дневник стал одним из свидетельств гитлеровских преступлений, а Анна – символом жертв холокоста. Анна писала обычные девчоночьи заметки, и у меня вопросы не к ней, а к тем, кто сделал из неё икону. Анне, как и миллионам другим безвинно погибшим людям (многие тоже вели записи, не ставшие известными на весь мир), я сочувствую, но в её дневнике нет того, что о нём говорят. Может быть, «эффект» трагизма от того, что мы наперёд знаем, что практически вся семья Франк умрёт в концлагере.
Сама Анна вначале предстаёт непоседливой общительной болтушкой, но потом начинает раздражать. Её подростковые метания, эгоизм, мнение о взрослых как о тупых, ничего не понимающих дураках, категоричность суждений, страдания, что её не понимают, завышенное самомнение – это возрастное, но несимпатичное. Неспроста все обитатели Убежища делали ей замечания, говоря о невоспитанности.
Все проблемы Убежища сводятся к бытовым дрязгам и склокам, что неизбежно, когда разные люди безвыходно живут на ограниченном пространстве. Чьим сервизом пользоваться, кто сколько времени провёл в уборной, чья очередь работать за письменном столом. При этом жили они вполне комфортно, хорошо питались, получали книги и подарки, занимались на заочных курсах, к ним приходили друзья. Изредка замечали, что за окном бомбят… Да, наша война и их – параллельные реальности.
На обложке моей книги написано, что дневник Анны Франк входит в школьную программу. Читают ли школьники вместе с записями Анны дневники Гали Зимницкой или Юры Рябинкина?