4.5 "Я тех видений страшился, Но вот я узрел другие - И был устрашен стократно." Кальдерон

Гаити - рай для плантаторов и ад для рабов. Одни позволяют себе все, другие гнут спины и мечтают о свободе. Свобода — сладкое, манящее слово. Но все ли понимают, что скрывается за этим словом, когда берешь в руки оружие?

Нет повести печальнее на свете, чем повесть о попытке стать свободным. Вы думаете рабы побегут в суды, требуя их уравнять их права и сделать их полноценными гражданами?

Нет, нет и ещё раз нет. Они побегут в чулан бывшего хозяина, чтобы открыть лучшие вина и умять все припасы. Они побегут в хозяйские спальни, чтобы надругаться над женщинами того, кто насиловал рабских дочерей. И мало кто переживет это время.

Но самым худшим будет не это. Самое страшное - вернуться домой свободным гражданином спустя многие годы и увидеть, что по всей стране до сих пор звенят кандалы. Только горько от того, что управляют рабами бывший раб. Такой же клейменый, курчавый и темный.

В ведении перед самим чтением я словила ощущение, что будто автор извиняется за свою "чудесную реальность", которая чуть-чуть проскальзывает в книге. "Странно" — подумала я, ведь для Латинской Америки магический реализм встречается очень часто, и полезла смотреть биографию автора.

Оказалось, что основоположником "Магического реализма" был именно Алехо Карпентьер, а не Маркес и Кортасар. И вдвойне приятно, что любимый жанр создал наполовину русский человек и дальний родственник Бальмонта.

Видимо, поэтому они так меня и манят, эти магические фольклорные крапинки, которые нет-нет, да и промелькнут в книжной реальности.

А дальше было само чтение. Тема тяжёлая и события описываются очень страшные и жестокие. Но я прочитала книгу с удовольствием. Как раз из-за этих крапинок.

Я долго на нее настраивалась, так как думала, что будет что-то на религиозном. Но нет. Из религии здесь пара обрядов, да несколько жертвоприношений. Но название играет существенную роль в истории.

Много людей, религиозных напевов, звуки кандалов и ружей, крики и стоны. Все тянет на себя и, кажется, что совсем ничего не понятно. Звук в голове постоянно, даже когда стоит звонкая тишина.

Люблю, когда книга гудит, как улей. Когда она сама рассказывает о своей истории. И в этот раз с кубинской литературой я была в созвучии. Мне понравилось.