5 Сепарация и материнство во всех его проявлениях

«Сентиментальность – это культивирование в себе чувств, которых на самом деле не испытываешь»

Когда Ингрид убивает своего любовника, за что садится в тюрьму, ее юная дочь Астрид становится беспризорницей. У девушки начинаются годы одиночества и борьбы за выживание, пока она кочует от одной приемной семьи к другой. Страдая от насилия, религиозного фанатизма и потери близких, она ищет свет в череде темноты… 

Если бы я выбирала саундтрек для данной книги, то в приоритете однозначно был бы альбом «Ultraviolence» Ланы Дель Рей: берег моря, злые люди, связи со взрослыми мужчинами и просто желание выйти из темного лабиринта. А если делать подборку, то я бы поставила произведение на одну полку с «Просто дети» Патти Смит, «Под стеклянным колпаком» Сильвии Плат и, наверное, добавила бы туда Салли Руни (но это в самом уголке). 

Слог Джанет Фитч обволакивает и легко погружает в историю, создавая интересные и довольно точные ассоциации. Что привлекло меня больше всего – честность текста, даже если иногда она вызывала отвращение (но это не из-за омерзительных подробностей, а из-за нежелания признавать правду написанных слов). Книга на самом деле рассчитана на читателя, который готов ее прочувствовать, а не просто ознакомится с текстом и проанализировать его, ведь только в этом случае она сможет вам откликнуться. 

«Отцовство – сентиментальный миф, как День святого Валентина» 

Одной из основных тем произведения стало материнство. Я не буду тут писать про то, что плохо, что хорошо, а дети — это ответственность… Как говорилось в одной притче: «- Бог, у тебя ошибка в формуле мира! 

- Я знаю, но без не ничего бы не работало». Если бы все персонажи пошли к психологу, то произведения бы не было. Но это 90-е годы и сервиса «Ясно» нет. 

Ингрид Магнуссен – человек с огромным количеством травм и страхов, какого бы храбреца она из себя не строила. Мать она, конечно, никудышная, но как говорила Астрид: «Не важно, сколько зла она мне причинила или какие у нее недостатки, как трагически она заблуждалась, - моя мать меня любит, сомнений нет». Наверное, главной проблемой ее во взаимоотношениях с дочерью и было отсутствие показываемой и доказываемой любви, как это нужно всем детям (а точнее четко, ясно и прямо, а не через белые стихи и списки литературы). На самом деле в книге довольно много образов материнства за которыми интересно наблюдать: приемное, но при этом бескорыстное материнство Клэр или воспитание с противоречивостью своих убеждениях Старр, с примесью религиозного фанатизма. Но самый интересный образ – кровной матери, который мы видим в сцене в роддоме. Он является, наверное, самым честным и искренним образом материнства. Именно образ матери-жертвенной, когда она готова отдать жизнь за появление ребенка не свет (о правильности этого тут речи не идет, смысл в честности и живописности образа): «Нам нужна была мать, которая истекает кровью, глубокая и плодородная, как поле, как мягкий диван, с широкими бедрами, чудесная и необъятная, в которой можно спрятаться и опуститься на дно. Мать, которая будет дышать за нас, когда мы выбьемся из сил, будет бороться за нас. Которая убьет и умрет за нас».

 Образы детства и юности идут неразделимо с образами родителей. На протяжение всего романа мы наблюдаем сепарацию Астрид от ее матери Ингрид. С учетом тоталитарности родительской фигуры, девушке сделать это нелегко: призрак матери ходит за ней повсюду, и одного этого осознания мало. А с учетом привязанности ее к материнской фигуре, все еще сложней, ведь как бы она не хотела быть авторитарна, она с самого детства боится потерять мать, поэтому старается быть ближе и ближе. 

Закончить я хотела бы цитатой Сильвии Плат: 

«I need a father. I need a mother. I need some older, wiser being to cry to. I talk to God, but the sky is empty»