5

Интересно и трагично. От исторической России оставался сильнейший культурный потом, на пути которогопоставили политическую, а, точнее, криминально-террористическую запруду. В литературной составляющей потока, чем мощнее была эта плотина, тем причудливеезакручивался язык.

У Белинкова он вычурный и невсегда внятный, но если сравнить с А.Платоновым...

В трудной жизни писателя ему всеже в последние полтора десятилетия повезло со спутницей. Но и самого Белинкова нельзя считать каким-тографоманом. У «Черновика чувств» судьбасхожая со «Странниками ночи» Д.Андреева. И гонорар авторы получали в видестрашного срока. Отделять здесьлитературу от судьбы просто неправильно. Стилистически «необарокко» может ненравиться, но этот стиль передает «дух эпохи», чувства и мысли героев которойнам уже не воспроизвести и не понять, ибо не удастся полность прочувствоватьобстоятельства выживания среди каннибализма. Есть разница между спокойнымизарисовками и «репортажем с петлей на шее», к какому бы жанру этот репортаж неотносился!

Чтодо замечаний В.Шкловского, К.Чуковского и т.п., то ч точки зрения чистоголитературоведения они может быть, и имеют смысл. Но ведь эти шкловские-чуковскиебыли Большими Приспособленцами. Все понимали, но удачно маскировались, хотя ине без риска, конечно. Вот у Чуковского – показательно – сын и дочь оказалисьпо разные стороны от «советской литературы». Белинков же был не таков: для негоискренность и оригинальность были не сестрами, а одним и тем же. Но этаискренность/оригинальность имели свою большую цену, но при оценке творчестваписателя-диссидента одно не оторвать от другого.