4.5

Но с другой стороны…
Как портрет-гештальт, «Дневник» представляет собой множественное изображение, которое может быть интерпретировано и осмысленно по-разному. Строгий и требовательный читатель решит, что герой «Дневника» человек высокомерный, язвительный, заносчивый, болезненно самолюбивый, завистливый, обидчивый, грубый. Но с другой стороны, благожелательно настроенный читатель найдёт героя умным, проницательным, аристократичным, ироничным, восприимчивым, прямолинейным, ранимым, а трудный характер объяснит «недоброжелательной семейной атмосферой». Слова-слова-слова. Герой «Дневника» не терпел ни брани, ни восхвалений. Ни эмоциональных, суетливых отзывов, ни бесстрастного рационального анализа. Он жаждал искренности.

Из содержания: «созидание себя на глазах у публики». О писателях – Монтень, Рабле, Достоевский, Пруст, Сартр, Камю и пр., а также огромный список польских сочинителей. О Красоте, её не существует. Молодость и Зрелость*. Искусство и критика – литературный манифест отвергнутого. А также будни писателя в эмиграции, культурная жизнь Аргентины, путевые заметки, письма читателей. Спасибо, что были с нами.
*эвфемизм для слова «старость», оно стесняет

Протест против стереотипов и привычек восприятия, давления авторитетов, трафаретного мышления и шаблонных поступков. Ради свободы. Но как её достичь, когда каждый человек является «продуктом» своего времени и места – культуры, нации, социального положения etc? Как сорвать маску, чтобы «убежать с мордой в руках» (сделаться свободным, по Гомбровичу)? Один из методов заключается в следующем: взять общепризнанный культурный шедевр или гениального творца - Баха, «Божественную комедию», художественный музей, «новый французский роман» - и уничтожить его до основания, но обязательно «умно», со знанием дела, чтобы читатель не мог сказать «да он просто невежда и ничего не понимает». Зачем? Чтобы разозлить, взбесить читателя, спровоцировать. А это зачем? Только так читатель может обнаружить себя, свои истинные мысли и чувства. Потому что простецкое, бездумное уважение к серьёзному и «высокому» оглупляет. Фанатичная борьба с фанатизмом? Не исключено. L’esprit de contradiction: когда приходится быть атеистом в обществе верующих и верующим в кругу атеистов? Возможно. Здесь как в старые времена: пришлось стать шутом, чтобы иметь возможность говорить правду.

Неудобный писатель. Против течения. Провоцирует, задирает читателя, напрашивается на драку – и всё, чтобы сорвать маску и обнаружить под ней другую. Не уверена, что дружба рождается из вражды, добродетель - из греха, а величие из низости. По крайней мере, это не единственный путь, и даже не самый короткий. Но герой выбирает его ради высокой цели – ради творчества. Разрушение необходимо ему, чтобы открыть новый путь, обрести собственную действительность: «я должен быть оригинальным!» Но с другой стороны, «желание быть оригинальным — это тоже подражание».

«Чем мудрёнее, тем глупее» - такова главная проблема современности, по мнению героя «Дневника». «Взгляните на все торжества интеллекта; все его концепции! Открытия! Перспективы! Тонкости! Публикации! Конгрессы! Дискуссии! Институты! Университеты! А тем не менее — глупо». Обычное дело: профессор философии, который не прочёл «Критику чистого разума», специалист по творчеству Джойса, предпочитающий бульварные детективы, дирижёр симфонического оркестра, чья любимая музыка - рок. Только никто не признается «в слабости». А ещё больше героя раздражает псевдоинтеллектуальная публика с её снобистским идолопоклонством Высокому искусству, которое она совершенно не понимает и даже не пытается понять, но этим-надо-восхищаться; выставки, музеи, концерты, литературные клубы, заумные разговоры - ведь это так высокоинтеллектуально. Как там было у Гессе?

Люди слушали доклады о писателях, чьих произведений они никогда не читали и не собирались читать, смотрели картинки, попутно показываемые с помощью проекционного фонаря, и так же, как при чтении газетного фельетона, пробирались через море отдельных сведений, лишённых смысла в своей отрывочности и разрозненности. Короче говоря, уже приближалась ужасная девальвация слова...

Неприятие глупости - это понятно и достойно уважения, но подобное негодование плодотворно не более чем негодование против урагана или зимней стужи. «Глупость можно искоренить настойчивыми усилиями разума». Глупость искоренить нельзя.

Ну, и кто же он, герой «Дневника»? Экзистенциалист, потому что пишет о свободе? Сюрреалист, потому что его цель - борьба и разрушение? Постмодернист, потому что это - экспериментальная проза? Человек эпохи античности? Ярлыки не нужны. Он разный, изменчивый, неустойчивый… свободный, вольный, живой. Удивительным эффектом обладает «Дневник»: он не заканчивается с последней страницей, а как будто продолжается в каждом читателе, а значит, герой ещё и вечный.

…«Он жаждал искренности». Могла написать. О себе. Не написала.