4

Обычно, когда заговаривают на тему религии, я тут же фантастическим образом оказываюсь на десятки миль подальше от говорящих. Слишком зыбкая почва, чтобы удержаться на ней; слишком мутная вода, чтобы попытаться ее испить.
Это не значит, что у меня нет на эту тему собственного мнения, даже наоборот, просто такого рода мысли есть смысл высказывать или единомышленнику, или же держать при себе.

Причина, по которой я так долго ходила кругами возле этой книги, как раз заключалась в боязни обнаружить перегруженный размышлениями трактат о религии. Само имя Вольтера вызывало какой-то праведный ужас, заранее. Но что за чудеса! Только открыв небольшую книжку, я тут же окунулась в целый ряд остроумных, легких и тонких зарисовок на самую вечную и самую обсуждаемую тему.
Господин Вольтер оказался именно тем гипотетическим собеседником на тему Бога, о котором я исподволь мечтала - мало того, что его размышления часто совпадали с моими, так еще целая плеяда интереснейших фактов и нюансов добавилась в мою копилку познаний.

Я всегда придерживалась критики религии с самой, на мой взгляд, неопровержимой стороны - стороны науки. Для меня чем более накапливал познания научный мир, тем менее прочным становилось положение веры. Но игнорировать ее значение для мировой истории, для миллионов живших и живущих - неразумно. А самой разумной позицией как раз является критика и умение задать вопрос, который выявит несостоятельность того или иного религиозного аспекта. Как раз этим Вольтер овладел превосходно - неудобные вопросы так и сыпятся, заставляя любого, верующего или нет, глубоко задуматься над природой самого явления веры, над ее истоками и, конечно, над ее казусами.

Тут есть все: вопрос о том, какие народы заимствовали друг у друга фантастические истории, чтобы потом сделать их священными; огромная толща временных несостыковок и несуразностей в писаниях; явное отсутствие логики в поведении некоторых святых; конечно, проблема трактовок священных книг... Но самое главное не в этом. Вольтер стремится прежде всего показать необходимость веры без навешивания на нее религиозных покрывал любого размера и покроя.

Мы предлагаем сохранить в учении Иисуса все, что сообразно со всеобщим разумом, разумом всех великих философов древности, разумом всех времен и всех стран, который должен служить вечной связью между обществами всех времен.

Верить в то, что написано людьми? Не самая мудрая затея. Но верить, чтобы обрести нечто вечное в самом себе.

Без сомнения, религия заключается в добродетели, а не в дерзком пустословии теологов.