4.5 Страшней, чем в сказке

Свой отзыв на предыдущую прочитанную книгу я закончила словами, что, мол, пойду про “кровь-кишки” читать. И пошла. А надо чётче выражать свои желания, а ещё внимательно читать аннотацию. Вместо готической сказки меня поджидал роман про Холокост. Неожиданно. Но книга мне понравилась.

Действие происходит в двух временных пластах. Одна история начинается в Вене в самом конце 19-го века, когда в дом знаменитого психотерапевта Йозефа Брейера (про него роман Ирвина Ялома “Когда Ницше плакал”) доставляют новую пациентку. Она молода, прекрасна, совершенно обнажена, жутко избита и не помнит своего имени. На все расспросы девушка отвечает, что она не человек, а машина, и ее цель - убить чудовище. Брейер оставляет незнакомку в своём доме и пытается выяснить, кто она такая и какое чудовище собирается убить.

Вторая линия - уже 40-е годы прошлого века, концентрационный лагерь Равенсбрюк. Но что действие происходит в концлагере мы узнаем не сразу, так как смотрим на происходящее глазами маленькой девочки Кристы. Ее отец работает врачом в зоопарке, только вот в этот зоопарк ее никогда не берёт. Со временем Криста узнает, что в зоопарке находятся зверолюди. И постепенно мы начинаем понимать, что там творится.

Не буду говорить больше ничего о сюжете, он довольно необычный, и обе истории по-настоящему захватывающие. Книга написана очень натуралистично, от многих сцен перехватывает горло, а по коже бегут мурашки. Думаю, понятно, что при заявленной теме произведение лёгким быть не может. Но есть здесь своя изюминка, отличающая “Гретель и тьму” от подобных ей романов.

Книга пропитана сказками. Настоящими средневековыми сказками без ванильных хэппи-эндов. Будет здесь и про Спящую Красавицу, и про Гамельнского крысолова, и, конечно, про Гретель и Гензеля. И много-много других сказок, которые сначала рассказывают Кристе, а потом уже она рассказывает их другим и себе. И у этого сказочного многообразия есть несколько функций.

Первая - метафорическая. Любая сказка, любое хорошее фэнтези, любая притча - это метафора. Жуткие сказки с ужасными концовками прекрасно отражают то, что творилось в Германии в эпоху Третьего рейха. Все эти ведьмы и людоеды - понятно ж, кто это. Вторая функция - защитная. Тут уже не буря бушует за окном, тут уже сам дом охвачен пламенем, что ещё остаётся, как не рассказывать сказки. Они и предупреждают, и предостерегают, и дают урок, и просто позволяют сохранить остатки рассудка в мире кошмара. Третья функция - культурологически-украшательная. Именно тот факт, что в книге представлены оригинальные, а не детские варианты сказок, придаёт ей мрачную притягательность, создаёт готическую атмосферу, атмосферу ужаса. Как будто одного Холокоста для ужаса мало.

Читала я очень быстро, торопясь узнать развязку обеих историй. Теперь руки чешутся перечитать ради самих сказок, чтобы оценить их во всей красе. А ещё я в конце поплакала. Не самый сентиментальный человек на свете, я всегда плачу над такими книгами. Особенно когда они так хорошо написаны и актуальны.