4.5 Это было понятно, но это надо было понять

Эта короткая повесть похожа на стихотворение. Сюжет столь незатейлив, что почти не ощущается. И главное — не то, кто куда пошёл, с кем поговорил и что сказал. А то, что осталось между строчек. В какой узор сложилось всё сказанное и не сказанное. И, как в любом стихотворении, есть строки, которые остаются в памяти. Многие я знала давно, но не знала, что они именно отсюда: быть счастливой очень легко, время собирать своё и многое другое...

Это была последняя не прочитанная ещё повесть о муми-троллях. В одно тёмное воскресенье снег сожрал моросящий дождик, примет зимы не наблюдается — самые что ни на есть ноябрьские глубины. Дома было зябко, голова болела, и очень хотелось, чтобы кто-то обнял. Наверное, похожие чувства испытывали мои давние знакомые, живущие недалеко от долины муми-троллей. Итак, они отправляются в путь.
Мысль, которая вертелась в процессе чтения: были бы это не Филифьонка и хомса, а человеческие люди, вышел бы какой-нибудь модный скандинавский триллер. Вы приезжаете в гости к друзьям, а они таинственным образом исчезли — и теперь несколько незнакомцев под одной крышей!

Каждый спасается от одиночества — хочет быть спасённым. И спасается — почти самостоятельно. Тофт читает книгу про глубоководную рыбу и знакомится со своей злостью — теневой стороной, это так называется нынче? Филифьонке помогает Снусмумрик — и она побеждает свой страх, возвращается домой. Опустевший дом как будто зеркало или эхо — даёт каждому услышать свой голос. Наверное, для этого люди ходят на кладбище поговорить с умершими?..

Это уже потом я прочитала, как и почему Туве писала «В глубине ноября» — на обложках чаще вижу «в конце», но глубина мне нравится больше. Я не езжу на кладбище — не хочу, чтобы могила заместила в моей памяти лицо, но мне стало светлее.