5

Удивительно, насколько интересными могут быть исторические книги! В книге несколько героев и основные, как следует из названия, это города - Лондон и Париж. Столицы славных государств тут являются собирательным образом того исторического контекста, тех великих и страшных времен, которые в них описаны. И вот это вот время-пространство - оно не просто является фоном для повествования истории о любви, дружбе, семье, верности, оно как отдельный герой- живет своей жизнью..

Примечательно, что каждый из героев книги сначала появляется в необычных обстоятельствах. Книга похожа на сложный витражный узор - автор будто водит лучом солнца из одного угла в другой, рассказывая живым и точным языком то о бастильских узниках, то об ужасах революции, то об уютном семейном быте. И лишь к концу все нити постепенно сводятся воедино, являя готовую картину. Книга завершается не столько развязкой, сколько кульминацией.

В общем, Диккенса я несколько боялась - все эти предубеждения по поводу чопорных англичан. Но он превзошел все мои ожидания! Прекрасный автор, удивительный и неповторимый, настоящий классик - в лучшем смысле этого слова. Буду знакомиться с его произведениями дальше.

Ну и на сладкое - минутка тонкого и английского :)

...однако утренний шоколад никак не мог попасть в глотку монсеньера без помощи четырех дюжих молодцов, и это не считая повара.

Да, четырех — и все четверо в расшитых золотом ливреях, а старший, подражая скромному благородному обычаю, заведенному его светлостью, носил не иначе как двое золотых часов в кармане, никак не меньше — и вся эта четверка прилагала столько стараний, дабы поднести сей благословенный напиток к устам его светлости.

Первый лакей торжественно вносил шоколад в священные покои его светлости; второй взбивал и вспенивал шоколад особой маленькой мутовкой, которую он для этой цели всегда носил при себе; третий подавал любимую салфетку; четвертый (тот, что с двумя часами) наливал шоколад в чашку. Ни без одного из этих четверых шоколадочерпиев монсеньер, разумеется, не мог обойтись, не уронив своего достоинства, ибо он был так высоко вознесен, что само небо с изумлением взирало на своего баловня. Каким несмываемым позором было бы для его фамильного герба, если бы в этой церемонии подношения шоколада участвовало не четверо, а только трое: ну, а уж если бы их осталось двое — он бы просто не пережил этого.