4 Языковой фатум

Когда-то я посмотрела фильм "Прибытие", который мне страшно не понравился тем, как уныло пытался выдавить из меня эмоции, потом решила прочитать его первоисточник в каком-то сборнике. С ним мне тоже не очень повезло, потому что попался не очень удачный перевод, и на несколько лет попытки встретиться с повестью я так и оставила, хотя к Чану испытываю глубокую нежную любовь, потому что его фантастика прекрасно ложится на мои представления о прекрасном.
Недавно же я вдруг решила, что можно попробовать ещё раз, теперь в оригинале: контекст-то я уже знаю, страдать, если вдруг, придётся не так сильно.

И вот в этот раз я наконец-то поняла, почему повесть взяла пяток sci-fi премий, когда те ещё обозначали качество, а не давались за правильные социальные комментарии.

Сюжетная фабула проста: прилетели на Землю пришельцы и начали шевелить щупальцами, заглядывая в высокотехнологичные окна. Земля сначала переполошилась, потом встала в позу агрессивного неприятия, потом осознала, что пришельцам Земля не сильно требуется для завоевания, и решила попробовать пообщаться, всё по классике. И когда человечество с гептаподами пообщалось, выяснилось, что язык у них со странностями, причём письменный намного более со странностями, чем устный, а люди, обманчиво решив, что так будет проще, сделали упор именно на него.

Дальше следует много, очень много абсолютно академических историй про то, как правильно тыкать палочкой в незнакомые слова, чтобы начать постигать их смысл, чуть поменьше - физических и математических подробностей. Автор предполагает интересное объяснение, как люди и гептаподы пользуются одной универсальной на всех математикой, но при этом совершенно по-разному воспринимают физическую реальность, которая этой математикой описывается: у них там причинность наизнанку вывернута, и, в принципе, гептаподам нормально. Можно даже сказать, что хорошо.
Просто их "хорошо" в человеческом сознании не умещается, но так и не должно.

Ко всему этому прилегают философские вопросы о сущности языка: определяет ли он мышление целиком, ограничивая тем самым когнитивные процессы собственной формой, или всё не так строго.
Познавая письменность, которой пользуются гептаподы, восторженно существующие в своей детерминированной вселенной и ничуть от этого не страдающие, люди постепенно начинают иллюстрировать именно первый вариант. Они начинают видеть время как непрерывность, больше не закрытую от взгляда вперёд, и "сейчас" перестаёт быть определяющим.

Основная идея повести и завёрнута вокруг парадокса детерминированности и свободы воли: заранее зная, какой выбор ты сделаешь, можешь ли ты его не делать, или знание будущего - всегда смирение с фатумом. Осознавая прошлое и будущее, которые теперь для неё находятся в одной плоскости, главная героиня, Луиза, решает идти по пути согласия с выборами, которые делает, таким образом предпочитая фатум.
Честно говоря, у меня к этой концепции есть вопросы, потому что, и Чан сам об этом пишет, мы тут не в древнегреческой трагедии со сбывающимися пророчествами, и что бы произошло, если бы Луиза ответила "нет", остаётся за кадром. Язык бы сломался, Луиза бы сломалась, или на самом деле ей просто нравится знать свою жизнь до конца, потому что вместе с чувством безнадёжности это приносит стопроцентную определённость?
Смутно склоняюсь к последнему.

Повествование много и обширно рассказывает о работе лингвистов, расшифровывающих язык, физиков, которые пытаются выжать из пришельцев что-нибудь внятное об их науках, военных, которые пытаются держать весь этот балаган в рамках разумного. И там, где-то на задворках, присутствует невнятная линия о человеческих взаимоотношениях и их построении в условиях жёсткой определённости.
Вот эти части, где главная героиня бесконечно страдает о своей дочери, мне категорически не понравились. Понимая, зачем эти вставки были нужны - чтобы продемонстрировать, как изменившееся восприятие реальности через мысли на чужом языке влияет на жизнь, - я всё равно считаю их в данном контексте абсолютно бесполезными, и, возможно, опять призванными выдавить эмоцию.

А вот про инопланетян было хорошо, особенно когда они сделали ручкой (щупальцем?) и удалились в неизвестность, оставив человечество снова вариться само в себе. Я вообще люблю книги про контакт, в которых встречающиеся разумы настолько чужды в своей глобальной природе, что они не в состоянии взаимно познать друг друга. У Чана это показано очень здорово - Луиза, даже сумев выучить чужой язык и воспринимая весь мир как единое целое, видя не причину, а следствие, познаёт больше себя, чем их. Да, она может представить, как мыслят гептаподы, но и сама признаёт, что и язык ей чужой, и культура непонятна, а какова была цель их прилёта, куда они исчезли и что унесли с собой - это осталось абсолютно за пределами постижимого.
Есть в этом что-то лемовское и меланхоличное.

Читается нормально, язык у Чана не сказать, чтобы сильно сложный или какой-то там насыщенный, хоть в некоторых местах на терминах я действительно пробуксовывала, но ничего особо страшного. Суховатая академичность в частях про пришельцев, где просто рассуждения о семантике и природе света, вообще воспринимаются мной отлично, а вставки про дочь можно, в принципе, и пролистать по диагонали.

Ещё, забавный факт, в моей голове всё время звенели какие-то колокольчики узнавания, и где-то к последним страницам я поняла, что да, действительно, у Уотсона что-то очень похожее было, про язык как средство познания мира, с помощью которого можно определять свою реальность. В том романе, как и у Чана, было огромное количество профессиональных лингвистических терминов, рассуждений о расчётах векторов и правительственные подозрения в адрес пришельцев, почему и вспомнилось.
Но ощущение тотальной обречённости жить строго детерминированную жизнь у Чана, несомненно, значительно сильнее.

Повесть хороша, рада, пусть и не с первого раза, но всё же меня впечатлило: о поднимаемых философских вопросах, как всегда у этого автора, хочется размышлять. Думаю, кстати, что это одна из лучших вещей для того, чтобы познакомиться с Чаном вообще, потому что здесь небольшой объём, но есть все характерные для его произведений особенности, начиная от обилия научной составляющей до манеры построения повествования, где персонажи, даже когда их пытаются раскрыть, остаются функциями.
Надо ещё что-нибудь поискать, теперь из того, что я у Чана ещё не читала.