5 "Дьявол" прошлого Л.Н. Толстого. О чем и о ком эта повесть?

Помню, пару лет назад, когда я была первый раз на экскурсии по “Ясной Поляне”, показывали нашей группе то самое кресло в доме Толстых, где за обшивкой Лев Николаевич хранил от домашних свои секреты. Их было не так уж и много. Но зато какие. Вспомним одну только историю с завещанием. Но сегодня не об этом.
А о повести “Дьявол”. Именно тогда я и узнала о ней. Запомнилось немногое – что 20 лет хранилась она в тайном месте. Что Толстой написал ее очень быстро, за каких то 10 дней в 1889 году. Что никому, кроме как своему духовному другу Черткову, Лев Николаевич повесть не показал. Что, когда Софья Андреевна нашла ее в 1909 году, разразился небывалой силы скандал.
А чтобы сильно не лукавить, признаюсь, что историю я помнила эту в общих чертах, а даты сегодня подсмотрела, конечно. Отметила себе тогда прочитать “Дьявола” и благополучно об этом забыла.И вот сегодня, после прочтения, поняла почему Софья Андреевна так вспылила. Почему яд прошлых обид и ревности не утратил со временем свою силу и обрушился с такой силой на уже 81-летнего старика.

В образе Евгения Иртенева, помещика, главного героя “Дьявола”, Лев Николаевич писал себя. И, кажется, совсем этого не скрывал. Я даже несколько раз удивленно подумала, читая повесть: “не может быть, показалось!”. Ну, не прямо же так в лоб. А вот и нет, не показалось: факты биографии Льва Николаевича сильно перекликаются с героем “Дьявола”. Тут тебе и юридическое образование, и параллель про семейный раздел наследства и желание поставить на новые рельсы расстроенное большое хозяйство, за которое Евгений принимается с большим энтузиазмом в повести, “семейный проект” героя, да и много чего другого. С оговорками, конечно, но Евгений – это точно Лев Николаевич. Еще тот, из прошлого, молодой, пока не женатый, полный забот и надежд. В нем бурлит жизнь. Тело просит физической любви, разум называет это похотью. Идет постоянная внутренняя борьба. Да еще какая! Это мы знаем по дневникам Льва Николаевича.

Но вернемся к Евгению Иртеньеву из “Дьявола”. Молодой хозяин большого неповоротливого хозяйства трудится не покладая рук, чтобы поправить его состояние. Он уходит со службы, переезжает в имение, селит рядом с собой мать, недавно овдовевшую и еще не понимающую, что та прошлая жизнь на широкую ногу уже невозможна. Но сын так деликатен и заботлив, что мать знать не знает о реальном плачевном положении дел. Евгений честно и много трудится, строит планы не только по улучшению своего хозяйства, но и по своему “семейному проекту”:

Евгений сам мечтал о женитьбе, но только не так как мать: мысль о том, чтобы сделать из его женитьбы средство поправления своих дел, была отвратительна ему. Жениться он хотел честно, по любви.

К девушкам своего круга он присматривается. Пока все не то. Но гормонам в молодом теле не объяснить, что любовь задерживается, скоро будет. Рационален подход Евгения и к этому вопросу: если похоть не дает заниматься делом, надо от нее избавиться самым естественным образом и идти дальше.

Он не был развратником, но и не был, как он сам себе говорил, монахом. А предавался этому только настолько, насколько это было необходимо для физического здоровья и умственной свободы, как он говорил…

Так в его жизни появляется молодая крестьянка Степанида, у которой “муж в городу, все равно как солдатка”.

В белой вышитой занавеске, красно-бурой паневе, красном ярком платке, с босыми ногами, свежая, твердая, красивая, она стояла и робко улыбалась.
Ничего такого, после быстрых свиданий Евгений забывает о Степаниде, ему “и в голову не приходило, чтобы эти отношения его имели какое-нибудь для него значение”. Пока. Так прошло лето. Наступила осень, которая принесла знакомство с будущей женой – Лизой Анненской.

С тех пор отношения со Степанидой прекратились.

А теперь давайте вернемся ненадолго к самому Льву Николаевичу. Если он – это Евгений, то и своя Степанида у него должна была быть, ведь так?
Была. Замужняя крестьянка Аксинья, связь с которой длилась несколько лет. И это была мучительная связь для Льва Николаевича (о чувствах Аксиньи мы ничего не знаем), в которой его “семейный проект” чуть не потерпел крах. Своих чувств Толстой в этих отношениях боялся и не понимал. Большим ударом для него стало то, что похоть так тесно переплелась с любовью, что любовницу он начал ощущать своей женой.

В 1859 году Лев Николаевиче пишет в своем дневнике: «Надо жениться в нынешнем году – или никогда». А в 1860 году у Аксиньи родился Тимофей, незаконный сын Льва Николаевича, в будущем поразительно на него похожий. До свадьбы с Софьей Андреевной оставалось 2 года.

Щелкнем пальцами и перенесемся в 1909 год, в день, когда Софья Андреевна нашла рукопись “Дьявола” в потайном месте кресла.

Толстой пишет в дневнике: “...в ней поднялись старые дрожжи, и мне было очень тяжело. Ушел в сад”.
Старые дрожжи – это, конечно, обида и ревность, что законно поселились в сердце молодой жены Софьи, как только она приехала в Ясную Поляну. Про свои дневники, которые Лев Николаевич дал прочитать юной невесте, мы все, конечно, знаем. Аксинья там была, еще какая – любимая! Да, и “добрые” люди не преминули указать на бабу –”сударушку хозяина”. Сцена, кстати, из жизни, условно перенесенная в повесть “Дьявол”. Молодая хозяйка Софья приказала мыть полы в запущенном доме по приезду. Одна из крестьянок за этой работой – Аксинья, на которую так доброжелательно кто-то указал и шепнул Софье Андреевне про сударушку. В “Дьяволе” похожая сцена, но беременная Лизонька ничего не знает о Степаниде, а Евгений именно здесь, в этой сцене, опять теряет голову при виде босых ног и смеющихся черных глаз крестьянки.

Дальше судьбы Льва Николаевича и Евгения расходятся. Толстой написал две концовки “Дьявола”. Обе – бескомпромиссный приговор плотской любви и ее дьявольской силе.
Сам же Лев Николаевич прожил третий вариант, но грехи прошлого, в числе прочего, привели к уходу из Ясной Поляны в ноябре 1910 года.