5

Я хотела сделать перерыв от "Монстролога" и решила взять что-то типа "Второй жизни Уве": горько-сладкую историю в легкой форме, с сильной драматической подложкой и задумчиво-вдохновенным ощущением от финала. Схватила "Записки" из вишлиста...

... и, скажу я вам, Монстролог по сравнению с этим романом - литература для приятного отдыха.

Итак, у нас тут дневник 83-летнего старика, Хендрика Груна, который живет в амстердамском доме престарелых. Не каком-то элитном - самом обычном, среднестатистическом доме. Из аннотации планировалось, что это - задорное переосмысление "Пролетая над гнездом кукушки", в забавной и юмористической форме. Аннотации, как известно, врут. Вот и сейчас - тоже.

"Записки" - это масштабное исследование старости в форме дневника. Тут по экзистенциальному кризису на квадратный сантиметр текста, и я не шучу.

Что такое, по сути, старость?

Это медленный распад тела. Отваливается то хвост, то уши. Живая человеческая душа бьется в стенки угасающей телесности: отказывают ноги, отрастают опухоли, привычные действия становятся все сложнее, а жить - все больнее в прямом смысле.

Это постепенное умирание разума. Память становится все хуже, мысли замедляются и застревают, как рыбки, пытающиеся плыть через желе. Приходит Альцгеймер - и безжалостно, мучительно неспешно стирает все, что было личностью человека, грубо вырезает куски из ткани существования и загоняет в темноту.

Это потеря достоинства. Вот ты был взрослым самостоятельным человеком, с пониманием приличий, а теперь - ты старик с недержанием, и вынужден ходить в памперсе. Вот ты была достойной женщиной с интересной жизнью - а теперь можешь в любую минуту отключиться посреди ужина, прямо лицом в торт. Крохотные унижения каждый день. А еще с каждым годом тебе все сильнее отказывают в правах: мыслить самостоятельно, распоряжаться своим бытом, с тобой сюсюкаются, как с трехлеткой, только трехлетке это, и правда, нужно. А старику - нет.

Это сужение мира в булавочную головку. Все сложнее выходить из дома, все меньше можешь пройти, с тобой остается все меньше людей и все меньше остается забот. Хендрик пишет, что все они живут от утреннего кофе до вечернего чая, а потом от вечернего чая до утреннего кофе, потому что стремиться попросту некуда и не к чему.

Зачем же Хендрик вообще ведет этот свой дневник? Зачем рассуждает там о сути старости? Его цель - не оскотиниться, хоть как-то раскрасить свое настоящее и найти в себе смыслы, зачем жить дальше, раз уж эвтаназия недоступна. Об эвтаназии, об огромной этической проблеме вокруг нее, в книге тоже будет довольно много.

Хендрик - и еще несколько стариков пытаются не сгнить изнутри в теплой и тесной клетке дома престарелых и мучительного одиночества. Они попробуют подружиться, наладить доверительные и искренние отношения и поддерживать друг друга изо всех сил, потому что время неумолимо приходит за каждым из них и отщипывает кусок за куском.

"Записки" - вещь огромной силы, компактно упакованная в 384 книжные страницы. Это умная, ехидная, горькая история, распахивающая перед нами мир, на который не хочется смотреть. Знаете, это как когда мы были маленькими детьми: закрыл глаза ладошками - и вот тебя не видно. Так и сейчас: мы отворачиваемся от старых и их куцего бытия, словно, тогда и нас минует чаша сия.

Когда я выныривала из "Монстролога", говорила себя: "не бойся, дорогая, их не существует".

Когда я вынырнула из "Записок", сказала себе: "это существует, это - часть твоей жизни, ты столкнешься со старостью питомцев, родных, своей собственной".

Тривиальная идея, но пока я не знаю, как с ней дальше быть.

Пишу о книгах и кино на канале "Пиксели и перо"