5 Однажды я тоже вернусь в Брайдсхед

Боже, как это грустно, что люди, обладающие таким великолепным стартом и на протяжение всей жизни получающие от судьбы такие щедрые дары, так легкомысленно все это растрачивают. И я сейчас не о финансовом благополучии, а о чем-то гораздо более весомом. О способностях, о тонком восприятии мира, о любви и дружбе. А может быть, если все это дается тебе по умолчанию, то ты и ценишь это меньше?

Роман Ивлина Во “Возвращение в Брайдсхед” меня поразил и потряс. Поразил в первую очередь своим прекрасным слогом. В последнее время я заметила, что язык произведения для меня не менее важен, чем сюжет и смысл, а порой и более. Если я получаю удовольствие от стиля изложения, то скорее всего закрою глаза на несовпадение с автором в мировоззрении, а уж интрига и вовсе не будет иметь никакого значения. И забавно, что я так и не поняла, какова же точка зрения именно автора на все происходящее. Он максимально убрал себя со страниц своего романа, предоставив своему герою, а с ним и читателю, делать выводы, верные и ложные.

Итак, мы в первый раз попадаем в поместье Брайдсхед вместе с главным героем офицером Чарльзом Райдером во время Второй мировой войны, но для Чарльза этот визит не первый. Он уже бывал здесь раньше, и этот дом, и семья, в нем обитавшая, сильно повлияли на жизнь героя. Когда-то в университетской юности он познакомился с представителем знатного семейства обаятельным Себастьяном и на короткое время стал его лучшим другом. Через Себастьяна он стал вхож в дом и в семью, а со временем с каждым ее членом его стали связывать определенные отношения. Первая часть романа описывает именно отношения Чарльза и Себастьяна, но будет заблуждением думать, что книга о них, вернее, только о них.

Помимо Себастьяна семья Флайтов представлена его родителями, долгие годы проживающими раздельно, старшим братом Брайдсхедом, напоминающим своим поведением средневекового монаха, младшей сестрой Корделией, непосредственным и очаровательным ребенком и прекрасной Джулией. Поначалу и особняк, и семья представляются Чарльзу своего рода сказкой. Он стремится попасть туда, стремится завести с ними отношения, хотя Себастьян всей душой этому сопротивляется. Не знаю, вероятно он был прав, и не попади Чарльз в Брайдсхед никогда, его жизнь могла бы сложиться совсем иначе, менее ярко, но более счастливо. И все же именно в Брайдсхеде он обрел себя, нашел свое призвание в жизни, пережил яркую дружбу, познал истинную любовь и, возможно, получил откровение.

Семью Флайтов от остальных знакомых Чарльза отличали не только невероятное богатство и знатное происхождение. Еще они были католиками в протестантской Англии. И их религия не была для них пустым звуком, она во многом их определяла. Мать семейства леди Тереза была глубоко верующим человеком, и таковыми она воспитала своих детей. Понятное дело, что в юности мы мало придаем значение таким вещам, предпочитая наслаждаться жизнью и ее соблазнами. Но годы идут, человек приобретает опыт, и редко у кого он бывает исключительно позитивным. Мы теряем, находим, совершаем ошибки, грешим и раскаиваемся. И в этом житейском шторме мы ищем, на что бы нам опереться. Для многих людей такой опорой становится вера. Но если принять ее полностью и безоговорочно, то судить себя человек начинает строже. То, что в молодости воспринималось как невинная шалость, становится серьезным проступком. И если вкупе с верой человек обладает внутренним стержнем, то эти проступки он стремится исправлять.

Такое отношение к жизни мне близко и понятно, но дело в том, что я совершенно не религиозный человек, и многие церковные постулаты мне кажутся странными. Поэтому финал романа мне чужд. То, что хотели совершить герои, никому бы не принесло вреда, а их бы сделало счастливыми людьми. И здесь во мне просыпается язычница: разве не для счастья мы живем? Разве не в нем высший замысел, если таковой есть? Конечно, на чужом несчастье счастья не построишь, но при данном раскладе несчастным бы никто не стал. Но, повторюсь, я человек нерелигиозный, и мне кажется неестественным жертвовать свою жизнь в угоду покрытым пылью установкам.

Как бы то ни было, я с героями спорила, переживала за них, увлеченно следила за перипетиями на их пути, что уже говорит о том, что книга не проходная. Порой, такие книги впечатляют гораздо больше тех, где с автором у тебя расхождений нет (опять-таки, позиция автора мне здесь не ясна), и ты всю книгу согласно киваешь, как китайский болванчик. Думаю, что “Возвращение в Брайдсхед” еще не скоро меня отпустит, а со временем, уверена, мне захочется его перечитать, и, может быть, к тому моменту я изменю свою точку зрения.