5

В "Гранатовом браслете" меня душит атмосфера безысходности, тоски и рухнувших надежд на безоблачное семейное счастье. Нет-нет, я понимаю, что безоблачное счастье это всего лишь миф, мечта. Но одно дело облачка быта, мелких неурядиц, взаимных притирок, уступок и компромиссов, а совсем другое - черная туча смерти несчастного "маленького человека" Желткова, которая всегда будет отбрасывать свою душную темную тень на брак Шейнов. А ведь Вера не искала такого преклонения, она не стремилась стать идолом. За что Желтков приговорил ее быть своим идеалом, любовью всей его серой жизни? Это тяжкая доля - освещать своим существованием унылый небосклон сумасшедшего человечка, который вбил себе в голову "любовь" до гроба.

Мне как человеку весьма циничному очень сложно поверить в такую любовь, да и любовью чувство Желктова к княгине Вере тоже назвать не могу. Возможно, во времена, которые описывает Куприн, Желтков и был безответно влюбленным и беззаветно преданным, но сейчас его поведение расценивается как преследование, порожденное каким-то психическим расстройством личности. Жаль ли мне его? Да, безусловно. Могу ли согласиться с автором в определении чувства Желткова к Вере как любви? Вряд ли.

Куприн увидел в этой истории истинную любовь, бескорыстную, ничего не требующую взамен. Что же, у любви много лиц, и по версии Куприна, одно из них - лицо Желктова в гробу, другое - лицо князя Шейна, который любит жену и хочет оградить ее и свой брак от преследователя, третье - братская любовь Николая к Вере и его забота, основательно сдобренная страхом перед возникновением сплетен, порочащих семейное имя.
Несмотря на то, что я не согласна с такой трактовкой любви, "Гранатовый браслет" перечитала с огромным удовольствием. У Куприна я нахожу такое владение словом и тонкий вкус, что каждое произведение дышит жизнью, которую можно прожить вместе с героями его историй.

Для меня еще одним очень весомым аргументом к чтению произведений Куприна является это ощущение абсолютной гармонии и единения с книгой. Он рассказывает свои истории чудесным литературным языком, и это прекрасно - когда таких гениальных авторов можно читать в оригинале, а не надеяться на то, что переводчик уловил всю тонкость и разнообразие замысла, оттенки эмоций героев. Все-таки, при всем моем уважении, любви и почтении к великим классикам и современным зарубежным авторам, именно чтение русской классической прозы доставляет мне максимальное удовольствие.