4

С этой историей я уже сталкивалась, когда читала "Золотого осла" Апулея, но там она не произвела на меня особого впечатления. Я только отметила, что это, с небольшими вариациями, та же сказка, что и "Красавица и чудовище" или наш "Аленький цветочек". Как оказалось, это история про Амура и Психею. Кто бы мог подумать? :)
Жил-был царь, и было у него три дочери. Младшая - это как раз та самая красавица и просто ангел небесный Психея. Но здесь история очень выигрышно подана от лица старшей сестры Психеи, сестры с красивым именем Оруаль. Сама сестра, в отличие от имени, дурнушка, да такая, что в какой-то момент она начала закрывать лицо покрывалом, чтобы не пугать народ.
Так как мать Психеи умерла в родах, то воспитанием Психеи фактически занималась Оруаль, которая самозабвенно любила свою самую младшую сестру. А учил царских дочерей старый раб грек Лис.
В какой-то момент дела в Гломе, городе, которым правил этот царёк, пошли не очень хорошо. Засуха, неурожай, болезни, плохие отношения с соседями. И решено было принести жертву божеству Унгит, которому поклонялись жители этого Глома.
Вот тут-то и начала развиваться эта божественная тема (мы же не забыли, что Амур - это бог?). Жертвоприношения божеству приносились регулярно, поводов много можно найти, но в особо тяжёлых случаях жертвовать нужно было человека, иначе беды не кончатся. Красавица и ангел небесный Психея пришлась для этой цели как нельзя кстати, она же к тому же и царского рода. Сильнее жертвы принести было просто невозможно.
Оруаль спасти сестру не смогла, но посчитала, что должна хотя бы похоронить её достойно. Когда я читала про путешествие Оруали к Древу на Горе, я начала возмущаться, как могла Оруаль, которая всю жизнь жила с верой в своё божество, Чудовище, Гору, верой в то, что в жилах их царского рода тоже течёт кровь богов, не поверить Психее. Вот Лис, хоть и рассказывал девочкам сказки про своих греческих богов, но пытался объяснить происшедшее с Психеей вполне житейскими реальными причинами, он всегда был последователен в своих рассказах и выводах. А Оруаль почему-то верит в то, что Чудовище то ли сожрёт, то ли овладеет сестрой, или и то и другое вместе, но не может поверить, что сестра видит невидимое ей. Ведь если бог существует и может наказать, то что ему стоит создать для Психеи невидимый для остальных дворец и всё остальное?
Потом я поняла, что Оруаль могла бы поверить Психее и не считать её сумасшедшей, если бы меньше её любила и не считала её своей собственностью. Вот такая у неё любовь. Она думала, что готова сделать для Психеи всё, но не готова была принять то, что боги дали Психее увидеть невидимое.

Я жила собственной волей, а Психея жила моей, и никто, кроме меня, не имел на нее права.

Из этой истории много можно почерпнуть про ошибки в отношениях между родственниками, так много, что сказочность истории отступает на второй план. Но для меня недостаток рассказа был в том, что Оруаль осознала свои ошибки в самом конце жизни только после того, как ей это дали понять божественные сущности в её видениях. Я понимаю, что можно сказать, что она сама к этому пришла, поэтому у неё и были эти видения. Но лучше было бы без объяснений богов:) Ведь Оруаль была незаурядным человеком, у неё сильный характер, цепкий ум, любознательность и стремление совершенствоваться. Она была хорошей царицей для жителей Глома, народ у неё не голодал, а благоденствовал и ценил за это свою царицу.Такая умница как Оруаль имела все качества, чтобы осознать свои ошибки в отношениях с людьми, могла бы сама до этого дойти, своим умом, а не с помощью богов, и это было бы более ценно. Ведь всё было понятно уже после её разговора с женой Бардии, когда Ансит сказала:

Он имел право жить такой жизнью, которой достойны великие мужи, — а не такой, какая угодна мне.

царская любовь не такова, как наша. Вы ведете свой род от богов и любите, как боги. Как любит Чудище. Говорят, для него любить и пожирать — одно и то же, не так ли?
Позор тебе, пожирательница людей. Ты съела стольких, что и не сосчитать: Бардию, меня, Лиса, твою сестру — обеих твоих сестер…

И ведь эти слова откликнулись в ней, они задели её, потому что она поняла, что это правда.

Ведь Ансит сказала правдивые слова — она сама не знала, насколько правдивые.

Поэтому всё, что было после этого разговора, последние три главы в книге, были для меня лишними.