4 Как упоительны в России юнкера

Куприн до сих пор оставался для меня где-то далеко в школьной программе. Помнила, что нравился, но не перечитывала. Недавно попался рассказ "Куст сирени" - короткий, чудесный, трогательный до слёз. А теперь вот "Юнкера".

Невозможно оторваться, настолько волшебным языком написано, настолько близко к сердцу воспринимаются некоторые моменты. Причем изображены они светло и возвышенно, но навевают болезненные и печальные мысли, ведь прекрасно знаешь, чем в итоге для этих мальчиков кончится их преданность монарху, России, жизнь - родине, честь - никому. Так еще и заканчивал Куприн своих "Юнкеров" в эмиграции - он тоже уже знал, что описывает цвет, гордость и боль офицеров Белой армии. Такие романтичные мальчишки, такая тяжелая судьба.

Книга пронизана ощущением юности, свежести, безудержных мечтаний о собственном счастье, в которое одинаково ровно вплетаются и любовь к женщине и любовь к родине; никто помыслить не может об изменах и предательстве, сердца мальчишек чисты, как первый снег. Интересно было читать и об учебных буднях будущих офицеров, и об их любовных чаяниях. Забавно, что мысли и разговоры мало чем отличались от девичьих)) из книг Чарской да Лухмановой, про институты благородных девиц.

В рассказах об академических предметах особо отметила урок фортификации, труднее всех дающийся "художнику" Александрову. И наверняка, самому Куприну в свое время)) Прямо психическая травма! Вдруг поняла, что "Куст сирени" тоже ведь про фортификацию. Не знаю, что это такое - смесь черчения, топографии и "военной геодезии" - в рассказе про сирень описывается, как эту чертовню побеждает сила любви ;) В "Юнкерах" Александрову мешает овладеть фортификацией творческое мышление и богатое воображение. Мне кажется, Куприн изо всех сил пытался "разобраться" с раздражающей его логичностью, точностью, безвоздушностью этого предмета. Он важный, но не творческий. Не зря и преподаватель фортификации в книге выведен в мрачных красках, суровый до сволочизма. Кстати, в его устах прозвучала фраза, которую я всегда считала какой-то поздней репликой из развлекательной программы. О том, что на высший балл (12) предмет знает бог, на 11 - учитель, поэтому ученик может рассчитывать только на 10. Про систему оценок опять же узнала из книги - 12-балльная.

Вдохновило и поразило описание зимних гуляний - ярмарки, блины, каток, шум, гам, веселье. Честно говоря, думала, что такой лубок придумывают от глупости или для рекламы. Но Куприн описывает свои воспоминания. Они наверняка приукрашены ностальгией по России, по молодости, по первой любви, но даже и вполовину уменьшив яркость текста, можно почувствовать реальность этого безудержного праздничного счастья.

10-ку я не поставила "Юнкерам" из-за личных обстоятельств. Ничего не могу поделать, но меня страшно бесили ремарки московских господ-недоофицеров в адрес Петербурга. Ну, ладно б, разок мелькнуло фи, но, черт подери, комментариев было и густо, и свысока, и с хамоватым оттенком. Честно, не помню таких нападок на Москву в петербургских текстах (возможно, я их не замечаю). Сравнение есть всегда, но базарный акцент я уловила только в этом очень московском романе. И как видите, моё раздражение тут же вылилось в "недоофицеров" вместо "мальчишек" (до питерской холодности и надменности мне еще расти и расти)).

Еще один момент зацепил меня в книге. По окончании обучения выпускникам присваивается место в рейтинге и дальнейшее место службы зависит от того, какой полк останется к моменту, когда подойдет очередь. Александров попал пальцем в небо, в город Великие грязи. Это забавно, но разговор не о том. Размышляя о распределении, он понимает, что никакая фортификация не поможет ему понять солдата, простого мужика без образования и высоких дум. Всё, чему его научили, не стоит и одной лекции на тему "психология мужика из деревни" - Алексей не представляет, как общаться с человеком из другого социального слоя. При этом юноша отдает себе отчет в том, что мужик больше его, офицера, знает о жизни, больше умеет, его навыки полезнее на военной службе, чем умение прыгать через "козла" в строгом соответствии с инструкцией. Не это ли непонимание привело к тому, что офицеры пошли своей дорогой, а мужики - в другую сторону. Могло ли быть иначе? Ведь офицерские идеалы и представления о судьбах родины - прекрасны, они полны любви, света и гордости. Как так получилось, что победило тёмное-мужицкое? А если бы юнкеров учили понимать и поднимать мужиков до себя, по какому пути пошла бы Россия? Пришлось бы Куприну жить в эмиграции, расстреляли бы царскую семью? Всего один курс по психологии. Ладно, утопия. Но помечтать-то можно.

Куприн тоже безудержно мечтал в этом романе. Без сожалений и оглядки на мрачную реальность. Роман-мечта; причем не о том, что могло бы быть, а о том, что и впрямь было. Просто заново пережить юность. Радоваться тому, что имело место быть. Поэтому книга кажется светлой и воздушной, несмотря на знание того, что будет потом.