4 Радостная книга

Один год из жизни девяти- а потом и десятилетнего Никиты. Год детства, наполненный самыми разными событиями, год радости жизни в этом светлом мире, год горьких обид и огорчений, год взросления и проявления характера.

Никита вздохнул, просыпаясь, и открыл глаза. Сквозь морозные узоры на окнах, сквозь чудесно расписанные серебром звезды и лапчатые листья светило солнце. Свет в комнате был снежно-белый. С умывальной чашки скользнул зайчик и дрожал на стене.

Учитель Аркадий Иванович. Уроки. Скорее на двор, а там...

Широкий двор был весь покрыт сияющим, белым, мягким снегом. Синели на нем глубокие человечьи и частые собачьи следы. Воздух, морозный и тонкий, защипал в носу, иголочками уколол щеки. Каретник, сарай и скотные дворы стояли приземистые, покрытые белыми шапками, будто вросли в снег. Как стеклянные, бежали следы полозьев от дома через весь двор.

С горы на «скамейке», быстрее, быстрее, по воздуху - на лед реки!

Таинственно-страшные сны детства.

Рождественские каникулы - четырнадцать дней свободы. С деревенскими мальчишками - стенка на стенку, здесь проявляется характер.

Никита оглянулся. Позади на снегу лежал Алешка, Нил и пять наших, кто упал, кто лег сам со страха, — лежачего бить было нельзя.
Никите стало, — хоть плачь, — обидно и стыдно: струсили, не приняли боя. Он остановился, сжал кулаки и сейчас же увидел бегущего на него Степку Карнаушкина, курносого, большеротого, с вихром из-под бараньей шапки.
Никита нагнул голову и, шагнув навстречу, изо всей силы ударил Степку в грудь. Степка мотнул головой, уронил, шапку и сел в снег.
— Эх, ты, — сказал он, — будя…

Гости приехали! Ожидание праздника. Чудо елки. Первая любовь и разлука.
Морозы, зима, будни.

А потом прилетят грачи и наступит весна, с бурей и половодьем, с тревогой и раскаянием...

Никита стоял и думал, что вот он теперь один-одинешенек, его никто не любит, все на него сердятся. Все на свете — мокрое, черное, зловещее. У него застлало глаза, стало горько…
— Господи, — проговорил Никита вполголоса, и сразу по спине побежали холодные мурашки, — дай, Господи, чтобы было опять все хорошо. Чтобы мама любила, чтобы я слушался Аркадия Ивановича… Чтобы вышло солнце, выросла трава… Чтобы не кричали грачи так страшно… Чтобы не слышать мне, как ревет бык Баян… Господи, дай, чтобы мне было опять легко…

Много чего еще случится в жизни Никиты за этот год. О многих событиях из своего детства еще вспомнит автор, расскажет с любовью о самых близких и родных в это время людях.

Книгу слушал. И как-то «не зашло», не зацепило. А вот сел писать рецензию, пролистываю, читаю глазами и как-то по-другому все воспринимается. Язык прост, но ведь пишется в первую очередь для ровесников Никиты и здесь не нужна «красивость», нужно рассказать так, чтобы каждый увидел в детстве Никиты черты своего детства. Это - радостная книга, как и большая часть наших детских воспоминаний.