5 Вера, надежда и чудо

Насколько мы верим в чудеса? Насколько мы верим в счастье? Следовательно, насколько мы верим в невозможное? Да, в основном мы циничны. Принимаем только то, что можем объяснить и что наш опыт позволяет нам признать за реальное. Не более того. И мы гордимся своим трезвым взглядом на происходящее. Признаем только то, что кажется нам действительным, осуществимым. Что укладывается в наше мироустрой2стве. Гордимся логическим мышлением и осуждаем «витание в облаках», надежду на авось и веру в несбыточное. Но иногда, редко и то не все, мы можем поверить в необычное, почти сверхъестественное, выходящее за рамки дозволенного и понятного. Почему это происходит? И почему одно резко отрицается человеком, а другое, даже более невероятное, а порой и глупое, принимается за чистую монету? И человечество всю свою историю, от язычества до христианства, стремится научиться различать, где чудо, а где вымысел, где игра воображения, где истина, а где обманная ложь….
И все-таки жива в человека вера в невозможное, в несбыточное! В изгнание бесов без особых усилий, избавление от всякого зла. Но главное – в исцеление от болезней, душевных и телесных. И в возможное счастье впереди. И все это подвластно одному человеку, самому молодому и сильному среди всех, способных разговаривать со звездами и которым эти ночные светила открывают свои тайны. Тот, кто поверил в это, поселил в свою душу надежду, и надежда эта окрылила душу, оживила ее.
Иисус в это время не ушел еще из Галилеи, что давало возможность и Оведу, знатному и богатому из рода самарийских, и римскому центуриону Публию Септиму, начальнику главной крепости долины Кесарийской, уговорить, пригласить, заманить молодого волхва к себе. Стремились они к этому, чтобы в первом случае спасти стадо от падежа и лозу виноградную от высыхания, во втором – любимую дочь от угасания по неведомой и непонятной науке причине. Слуги истоптали свою обувь. Отряд военных всадников наводил ужас на жителей тех мест, куда отправлялся искать нового Пророка, Учителя. Но слуги к одному и отряд военных к другому вернулись без результата. Разве только, если считать результатом, что принесли философскую весть, что всемогущ только бог то ли Израилев, имя которого пребывает во Храме его, то ли боги римские… Только бессмертные боги могут дать соизволение на любое событие, даже мало мальски значащее. Нет пророков, нет и чудес!... Понапридумали! И язычники, и римляне – одинаково мыслят в этом случае, единый взгляд на ситуацию.
Но слава о Иисусе распространялась. И достигла она лачуги бедной вдовы, у которой сын всю свою недолгую жизнь был тяжело болен. Здесь пересекается наивная вера ребенка в невероятное и всевозможное и реальный трезвый взгляд нищей женщины, сгорбленной под тяжестью своих бед… Вера и трезвый взгляд, наивность и житейский опыт, надежда и реальность, … - все переплелось, все смешалось там, где властвует бедность, безысходность, горе. Покорность и одиночество держат мать и сына в плену, уверенно поселившись в стенах уединенной лачуги, где беда свила себе уютное местечко там, что раньше было тюфяком.

Ах! Сколько людей жаждало увидеть милосердного Учителя и отчаивалось!

Словно свет солнца освещает он и радует. Как свет солнца он есть, и одновременно его нет – найти его невозможно, как и увидеть. Но народная молва о чудесах, им творимых, не иссякает. Наоборот, распространяется, ширится, и обретает новые подробности.
Ведь свет, исходящий от лица Иисуса, увидеть удается счастливцам, избранным. И только сила веры и искренность чувств порождает надежду, а надежда творит чудеса.
Очередная новелла де Кейроша прочитана. Прекрасный язык и образность – все здесь есть.