2 Не очень-то нежный холод

Даже не знаю, с чего начать ругать эту книгу. Хочется начать ругать себя вообще-то за то, что повелась на а) миловидную обложку в нежных пастельных тонах; б) заманчивое название; в) факт, что автор - японка. Уже после первых страниц захотелось сложить ладонь в форме английской буквы L и приставить её к собственному лбу, чтобы все знали, кто тут лузер. Обиженная и обманутая, я полезла в интернет, чтобы изучить генеалогию автора, чьё имя нагло подчёркивает несомненную японскость. Оказалось, что родилась она очень даже в Канаде, хотя японские и даже еврейские корни у неё точно есть. Одного взгляда на неё мне хватило, чтобы понять: несмотря на японское имя, она - гайдзин.

Теперь, перестав изображать из себя девочку, которой вместо красиво упакованной конфеты подсунули лишь правдиво наполненную воздухом бумажку, поговорим о самой истории. Уже из аннотации мы знаем, что убит подросток. Звали бедного парня Тодд. Однако, кроме двух детективов, своё собственное расследование ведёт Джорджина, чей старший брат был в одном классе с убитым. Именно потому мы видим историю как бы с двух сторон: то, что додумала девушка, и то, что рассказал нам призрак Тодда. Правда, складывалось впечатление, что призрак был сразу в нескольких местах одновременно. Я понимаю, что у привидений уже нет ограничений — где хотят, там и гуляют, — но давайте уж даже призракам не будем отказывать в логичности! Кстати, мы так мало знаем о бедном парне, что как-то трудно сочувствовать его скоропостижной незапланированной смерти. С созданием выпуклых персонажей у автора серьёзные проблемы. Да и сам мотив преступления весьма притянут за уши. Я не буду раскрывать сюжет, естественно: вдруг найдутся те читатели, кому в отличие от меня понравится быть обманутыми пунктами а, б и в, но скажу, что, на мой взгляд бедного Тодда автор убила ради одного единственного предложения, которое она написала, как ни странно, в разделе благодарностей:

«Это книга о смерти подростка-гея. Эту тему я воспринимаю очень серьезно. Это также книга о выживании и борьбе за правду. Я обращаюсь ко всем подросткам ЛГБТК+, борющимся за свою правду и свои жизни, я писала ее для вас. Пожалуйста, если можете – а я верю, что можете, – примите свою боль, превратите ее в искусство»

Да-да, вы прочитали верно: погибший парень - гей, однако я не уверена, что именно эта инаковость сыграла какую-то ключевую роль: какую-то, но не ключевую. Кстати, здесь представлен больше чем один цвет прайд-флага. Заинтриговала? Или наоборот отогнала от книги?

Ну и уж, конечно, не могу промолчать о лексике, выбранной Тамаки, которая, кстати сказать, изучала английскую литературу и язык в университете Макгилла в Канаде. Опустим речь подростков, снабжённую красочными «типа»: это простительно возрасту, но вот её увлечение задним проходом немного настораживает:

Продавец напоминает человека, который способен изнасиловать тебя, если ты будешь в одиночестве разгуливать по парку. По крайней мере, я в этом убеждена, поскольку частенько смотрю «Закон и порядок». Там, кстати, рассказывали, как однажды человек умер оттого, что ему в зад засунули банан

Спорим, он засунет свою метлу тебе в задницу?

А потом Кэрри взглянула на меня и сказала, указывая на свою макушку:
– Мне нравятся твои кучки.
Я поняла, что она имела в виду два кольца волос, напоминавших по  форме ушки. Я начала носить их в этом году. Что-то типа дани уважения принцессе Лее. Или нет.
–  «Кучки» – это то, что оставляют на дороге мелкие собаки, – огрызнулась я. – Кучки дерьма, в курсе?

А уж про то, как две девочки жуют одну жевательную резинку на двоих, я промолчу (вот не промолчала).

В общем, иногда, пожалуй, стоить доверять сомнительному рейтингу книги на Лайливе, даже если тебе упрямо кажется, что уж тебе-то точно понравится, ведь обложка-то вон какая красивенная, да еще и обещали убийства-расследования и неуспокоившихся призраков. Но ничего нежного в обложечном холоде не оказалось — один назойливый озноб, да и то от отвращения.