4.5 Воооот, вот что мне напомнили «Перекрестки» Франзена.

Вот почему и разозлили - потому что было же уже, было и не переплюнуть русскую классику, будь она неладна, никогда. Мелочность, бессовестность, всяческая низость - все это общечеловеческое, вне времени, вне географии. А язык Салтыкова-Щедрина (особенно, когда его озвучивает Клюквин) не устаревает, только лучше и сильнее со временем. Именно из-за этого, из-за того, как написано, бросить текст невозможно, хоть и понятно, куда он ведет и чем закончится.
Я крайне осторожно подхожу к историям, где нет ни одного симпатичного персонажа. Идея (одна из) великой русской литературы (и наследников ее) показать внутренний мир, как он есть, - не только большие эмоции и движения души, но и подсветить все мелкие мыслишки, хотелки - с возрастом для меня привлекательность утратила. Но - язык. Герои живые, веришь в них (а во франзиевских - нет). Причем, каждый и бесит и жалко его/ее - волнами. А света нет совсем, ни малейшей надежды не оставляется читателю. Автора тоже жалко - считается, что персонажи списаны с родных Михаила Евграфовича. Застрелиться, жить с такими, но, с другой стороны - застрелиться, видеть людей только так, признавая за ними только редкие нравственные пробуждения и никогда - способности к любви, никаких ее проявлений. Автор (не могу понять, прием это или личная трагедия) в любовь не верит, даже в родительскую. Размышляет про роль лицемерия во французском и русском обществах, называя лицемерием всё, что позволяет сосуществовать вместе, а не поедать друг друга.
Выход для него - только в смерти.
Перечитывать нужно обязательно, но…

Я маленький человек, мне нужно куда-то плыть
Мне нужен какой-то свет, чтоб видеть хотя бы сны*

*Земфира