5

Долгое время Гончаров для меня оставался автором только "Обломова" — романа, который в школьные годы показался мне невыразимо скучным и потому непрочитанным; след этого неприятия полуавтоматически перенёсся на всё творчество автора. И потому хотя я знал и о "Обрыве", и о "Фрегате "Паллада", да и о "Обыкновенной истории" тоже знал, но ни одну из этих книг не читал. Правда "Обломова" несколько лет назад таки осилил, и к искреннему изумлению роман в целом произвёл на меня вполне удовлетворительное впечатление. В общем, поймав себя недавно на стремлении залатать дыры и прорехи в читательском кафтане, я первой "заплатой" наметил именно "Обрыв" — ничем таким особым мой выбор не был обусловлен, просто с чего-то нужно было начинать...

За последние несколько лет я перечитал довольно большое количество книг классической направленности. И многие из них показались мне и интересными и содержательными и злободневными и прочее. Только вот практически все они читались с холодным сердцем — в том смысле, что все мои читательские переживания были в основном умственного, рассудочного плана. Но вот чтение "Обрыва" выдернуло меня из спокойного русла — и сердце забилось трепетно-импульсивно и с грацией шарика от пинг-понга, и кулаки истово пожмакали собственные колени, и пару раз горько-солёная предательская влага выкатилась непрошено, заставив тайком отвернуть морду лица к стене, дабы рядом живущие и присутствующие люди не кинулись с расспросами — что да как... Не знаю, почему, но история нескладной диагонально-перекрёстной любви тетраэдра главных героев — Веры, Ивана Ивановича Тушина, Марка Волохова и Бориса Райского зацепила мощно и взахлёбно, а переживания прочих не менее главных героев этого романа тоже стали и поводом и причиной едва ли не катаклизмических движений души.

Выплеснув в предыдущем абзаце всю силу своего эмоционального отклика на прочитанное, можно теперь попробовать отнестись к этой замечательной книге более ровно и спокойно. Первое, что бросилось в сознание — это практически психодиагностическая точность портретов, созданных гением Гончарова. Уже с первых описаний поведения и поступков Бориса Райского перед нами отчётливо и выразительно прорисовывается даже не просто психотип, но отдельная Личность — сначала вызревающая в мальчишке и подростке, а потом уже в молодом человеке. Да и все остальные персонажи романа, вовсе не являющиеся второстепенными, неглавными, тоже выполнены авторов с филигранным мастерством и скрупулёзной точностью. Ни один поступок и ни одна фраза любого из героев книги не вываливаются за пределы достоверности и психологической обусловленности — все эти и фразы, и взгляды и убеждения, и поступки, и род деятельности, всё-всё точно вписывается и во внешнюю ситуацию, и в социальные особенности того времени, и в основные тенденции предлагаемых Гончаровым условий. Наверное всё величие этого романа и состоит в его острой социальной злободневности, в том, что автор выделил главные и наиболее волнующие российскую общественность тех лет и десятилетий явления и тенденции…

Расписывать что-то по персонажам и их действиям — значит повторять написанное предыдущими читателями и рецензентами — многие из них написали всё то, что мог бы написать и я (если бы хватило слов, потому что многие написали и точно и красиво и сочно), поэтому просто выскажу своё СПАСИБО всем тем, кто так же высоко оценил эту книгу!

Что ж, теперь на очереди «Обыкновенная история», а там и прочее гончаровское…