4 Бремя страстей человеческих

Еще один страстный и сентиментальный роман. Не знаю, стоит ли составлять окончательное мнение по двум текстам, но очень уж хочется – Бальзак выглядит как мастер штампованных дамских романов. Все ходы, тропы, метафоры, дубленые характеры – всё говорит нам, что автор нашел свою нишу и поставил на поток производство однотипных, обладающих схожими эмоциональными характеристиками текстов. С поправками на обстоятельность, присущую XIX веку, на несколько больший культурный фон, но это детали. Трудно понять, почему, например, Жюль Верн относится к приключенческой литературе, а Бальзак к высокой (хотя, возможно, эта классификация существует внутри моих стереотипов?)?

Но все же можно и нужно сравнить «Евгению Гранде» с несколько ранее прочитанным «Гобсеком». Роман больше повести/рассказа хотя бы тем, что в нем есть старательно подогреваемый автором антагонизм Париж/провинция, что позволяет показать жутковатую, в духе школьных лет Джен Эйр, жизнь в самом богатом доме Сомюра. Сальные свечи, грубые нравы, плохая еда встречают парижского щеголя кислой улыбкой только для того, чтобы указать ему его место и намекнуть на беспросветное будущее. Это также неловко описывать как и читать, тут специфические черты таланта Бальзака играют всеми красками радуги, заставляя мастеров иронического детектива нервно завидовать в стороне.

Дальше будет череда веселых и менее веселых приключений, пароксизмов страстей и обсасывания деловых сделок, много волокиты, планов и скачков во времени. Они-то удручали меня больше всего, мол, вот два дня преподробно, вплоть до скрипа ступеньки, а вот прошло десять лет. А вот кто-то умер, папаша Гранде пританцовывает, пытаясь заполучить себе наследство, а вот прошло пять лет. Куда, куда же, держите коней повествования!

Если не ерничать (что трудно), повествование рваное, части романа весьма разные, что по длине, что по содержанию. Евгения, агнец божий, приторно мила, Гранде-старший приторно скуп, остальные приторно что-то еще. Ну и городок.

Разве что Шарль малость натурален, сбежал из душной атмосферы и не захотел к ней возвращаться. Автор вроде бы и осуждает его, но как-то неубедительно для себя самого, мол, нехорошо, нехорошо, но, пожалуй, и ничего. Было бы любопытно почитать про упомянутые оргии с девушками всех цветов, но Бальзак почему-то эту линию лишь наметил пунктиром.