4.5

Как и следует из названия, это история о заводе «Свобода», которая развивается где-то с 50-х годов прошлого века до приблизительно наших дней. И, в общем-то, вся эта тематика не звучит так, чтобы в душе моей отозвалась. Но как же это круто написано, что с первых строчек уже не хочется никуда отпускать эту книгу.

Если у Гюго в «Соборе Парижской Богоматери» и у Золя в «Дамском счастье» Нотр-Дам и магазин, соответственно, играли роль практически главных героев (но всё же главными героями там были вполне себе человеческие персонажи), то здесь, кроме завода, главных героев больше нет. Есть рабочие, о судьбе которых мы узнаëм вскользь, потому что они лишь помогают говорить о происходящем со «Свободой» за все эти годы. Хотя, конечно же, как и в «Дамском счастье» судьба завода созвучна судьбе сменяющихся поколений. И когда рассказываешь о ней, течение жизни ощущается ничуть не хуже.

Каждая глава написана в своём стиле и о маленьком кусочке времени. Поэтому мы практически не имеем контекста. Всё напоминает отдельные фразы, услышанные из окна, обрывки чужих разговоров, газетные статьи, увиденные мельком, моменты, когда ты пришёл в новую компанию, где все уже знакомы друг с другом, но не с тобой, дорожные душеизлияния между случайными пассажирами.

Но несмотря на это, талант авторского исполнения легко даёт нам проникнуть в суть происходящего. Кусочки фраз, но они такие точные, что совсем не трудно понять, где звучит голос ребёнка, где слышится официальный тон, а где простой человек просто рассказывает о своей простой жизни.

Книга совсем не большая, но в ней не только охвачена целая эпоха, но и так много маленьких моментиков обычной человеческой душевности. И вроде это совсем не весёлая история, но читаешь и становится чуть лучше. И всё это со щепоткой питерской атмосферы.

Знаете, главное в жизни - это уметь её украсить. Ведь любимой работы не бывает. Пока ты сам её не полюбишь. Вот я в детстве не любила мыть пол. И я всегда что-нибудь придумывала. А у нас, знаете, был такой пол, в синей краске облупившейся. И когда его только что вымоешь, он мокрый становился яркий-яркий. А облупленные места походили на какие-то облака или что-то такое. И можно было себе представлять какие-то облачные горы, долины. Ты моешь пол и представляешь себе, что протираешь небо! И я так увлекалась, что иногда мне потом было удивительно, что на дворе-то пасмурно, как же так, ведь я-то всё протëрла!