4 Путешествие благономеренно-годящих по Тверской губернии, изложенное М. Е. Салтыковым-Щедриным

Конец семидесятых - начало восьмидесятых годов позапрошлого уже века - период кризисный для российской самодержавной власти. Реформы шестидесятых годов ожидаемых результатов не дали. Опьянение, недовольство и тупо-оторопелое непонимание происходящего уступило место противостоянию власти и тех, кто не просто хотел, а жаждал существенных изменений во внутриполитической жизни. Началось "хождение в народ" и террористические акты. На это правительство отвечает рядом "чрезвычайных мероприятий".
А что происходит в это время со среднестатистическим обывателем? Ему настоятельно рекомендуется "годить" и во всем придерживаться линии "благонамеренности". И вот два приятеля - Рассказчик и некто (автор небезызвестного дневника у А. Н. Островского) Глумов, - решают "годить" и проявлять благонамеренность вместе.

В согласии с этой жизненною практикой выработалась у нас и наружность. Мы смотрели тупо и невнятно

Начав с прогулки по Петербургу, сопровождаемой благонамереннейшим диалогом, приятели разрабатывают целую программу деяний, которая

по уши погрузила нас в самую гущу благонамеренной действительности

Для ее реализации они во-первых устраивают в угоду квартальному начальнику Ивану Тимофеевичу и купцу Парамонову фиктивный брак "душеньки" купца (а он, между тем, одной из скопческих сект правит) с адвокатом Балалайкиным, продолжают "процесс мучительного оподления", заводя соответствующие знакомства, и, наконец, отправляются в Тверскую губернию. Вот характеристика одного из ее городов:

Какое может осуществиться в Корчеве предприятие? что в Корчеве родится? Морковь? – так и та потому только уродилась,
что сеяли свеклу, а посеяли бы морковь – наверняка уродился бы хрен… Такая уж здесь сторона. Кружев не плетут, ковров не ткут, поярков не валяют, сапогов не тачают, кож не дубят, мыла не варят. В Корчеве только слезы льют да зубами щелкают

Очевидно подойдет для любой глухой провинции всех времен.

Из Википедии: "Корчева́ — бывший город в Тверской губернии, уездный центр, расселённый при строительстве плотины Иваньковского водохранилища и канала «Москва — Волга» в 1937 году."

А я-то думаю, почему названия других городов, по которым пролегает маршрут странствующих героев "на слуху", а здесь, подумалось, уж не обобщающий ли вымысел автора?

После многочисленных злоключений странники приобретают в глазах местных блюстителей закона характер преступно-злонамеренный и высылаются в Петербург. "В Петербурге нас судили"...
Но все для героев заканчивается вполне благополучно, если не считать призрак некоего Стыда, время от времени появляющийся перед ними.

Немного цитат.

...я совершенно искренно убежден, что в большем или меньшем понижении литературного уровня читатель играет очень существенную роль.

Очень точно о современном состоянии нашей литературы (субъективно мое мнение), когда в большинстве случаев "строку диктует" спрос.

А вот прямо о современной исторической прозе в некоторых ее проявлениях:

для меня, что историей заниматься, что бирюльки таскать - все едино!