3

Мое издание книги от "Корпуса" начинается с предисловия переводчика, заканчивается его эссе и послесловием, а сам текст испещрён его примечаниями. Господина Барабтарло в этой книге настолько много, что и рецензию свою посвящаю ему.

В предисловии, писавшемся в далекой Колумбии, переводчик сразу нас предупреждает, что не может не коснуться темы русского языка.

"... нужно переводить русского писателя непревзойденной силы на язык, который находится в самом жалком состоянии"

сетует господин переводчик, а потом еще немного воюет с профанами, которые верят в такую глупость, что язык развивается. Возможно, из Колумбии действительно виднее, тем более, что в помощниках у него была Вера Набокова "у которой было безупречное чувство языка", сразу представляю, где-то у них там еще сохранился законсервированный правильный язык в "шкапах" с прочими "сантиментальными" штучками времен прекрасной России.

Этот перевод так иронично и прелестно, переплетается с сюжетом книги, что на миг даже веришь, что это не очередной профессор-сноб (который родился на двадцать лет позже времен, по которым ностальгирует), а гениальный переводчик, который, используя дореволюционные правила языка, наполняя текст "безсмыслицами", "безсонницами" и "кафэ", воссоздает атмосферу российской эмиграции, стареющей в меняющемся мире, но застрявшей в своем вечно повторяющемся сне по утерянной родине, где все, связанное с дореволюционной жизнью, доходя до абсурда, канонизируется, будь это даже злополучная приставка "без". Но, к сожалению, все гораздо проще и грустнее, стоит только вчитаться в пару переводческих сносок и послесловие.

А что сам Пнин? Не могу ничего сказать, на очерк переводчика на семьдесят страниц с объяснениями, как надо правильно понимать Набокова, меня уже не хватило.