5 Книга детства

От мамы Муми-троллей я ждала чудес. Когда мир вокруг сходит с ума, в жизни всего-то и нужно – маленького чуда. Такого, чтобы удержало на плаву. Сперва было несколько строк, а потом пахнуло влагой, изнеженные пятки царапнула россыпь острых камешков и к ногам подкатила шаловливая волна Финского залива… Я снова утратила связь с реальностью, переместилась и на незнакомом пригорке увидела их – непоседу Софию и торопливо семенящую за ней бабушку, палочка в руке заботливо укладывает на место выбившиеся из зеленого ковра кусочки мха. Через полчаса вдохновенного чтения от привычной меня почти ничего не осталось. Впечатлительная девчонка лет восьми, которая, как говорят, еще во мне жива, именно та, что когда-то с упоением проводила лето за летом у своей бабушки, растрачивала часы на садовой качели, собирала в ведрышко сливу, читала книги в тени ореха, а перед сном, в ожидании порции любимой яичницы, наблюдала за вальсом ночных мотыльков в свете дворового фонаря, теперь с упоением взирала на новый мир по ту сторону книжных страниц. И, боже мой, как же это было хорошо!

Чтобы по достоинству оценить эту книгу, разглядеть в ней нечто большее, чем просто историю девочки, рано лишившейся матери и проживающей три летних месяца в компании с бабушкой и папой на острове в Финском заливе, нужно войти в нее ребенком. Сбросить с себя шелуху серьезности, отринуть заботы взрослости и снова примерить ту шляпку беззаботности, что в детстве была как раз, а сейчас уже немного не вписывается в образ. Историю Софии мало прочитать и разобрать на косточки в попытке отделить смысл от образов, ее надо прочувствовать и полюбить… Вот тогда-то и случится чудо, и наравне с героиней тебе будет принадлежать не только целый остров, но и на минутку весь мир.
Впрочем, так ли он нужен, этот огромный непонятный мир, когда живешь в замечательном местечке, и всякий погожий день преподносит щедрую долю открытий и приключений? На острове Софии, где каждый занят своим обычным делом, настолько само собой разумеющимся, что о нем не говорят, кажется, что лето тянется бесконечно, а все живое только и делает, что растет с отмеренной ему скоростью. Здесь ты волен делать все, что пожелаешь! Можешь устроить утреннее купание и, взирая с воды на берег, с интересом следить за качанием светло-зеленой бахромы водорослей у каменной площадки скалы, а можешь прогуляться по заколдованному лесу, что сотню лет пытается расти вопреки бурям и являет собой образец упрямства и покорности. Тронь такой, не останется и следа… А коли хочется путешествий, всегда можно сплавать на лодке к далекой шхере, туда, где в тайном гроте растет зеленый мох, пахнет гнилью и ужасно красиво, а в глубине – святое место, потому что там живет Бог… в маленькой коробочке. Прояви уважение и будешь одарен шляпой, полной шампиньонов.
София почти не знает уныния. До того ли, когда вместе со старенькой бабушкой-затейницей можно построить свою новую Венецию на болотце. Она у нее еще та знатная умелица: и Дворец дожей вырежет из податливой коряги, и сочинит сказку о гагарке, потерявшей голову от несчастной любви, и поможет написать трактат о дождевых червях (над которым, ей богу, не знаешь, то ли смеяться, то ли плакать). Когда же минуты отчаянной скуки все же случаются, девочка знает, что попросить спасения можно у Бога. И тот наверняка устроит что-нибудь эдакое, грандиозное, например шторм, который огромной волной как языком слижет плохое настроение… Подчас с этой маленькой выдумщицей так непросто, ведь София своенравна, ревнива, упряма и любознательна! А еще слишком уж сурова и требовательна к другим и к себе прежде всего.
Не девочка, а маленький клубок противоречий. То страдает от неразделенной любви к крайне самоуверенному коту, принадлежащему только себе и абсолютно счастливому без чьего-либо участия, то силится понять, почему приходит смерть и отчего забирает молодых, то задается вопросом, как Бог успевает услышать всех сразу, кто обращается к нему с молитвой. Такая смешная, такая маленькая еще, слишком уж рано познавшая, что такое потерять дорогого человека… Очень уж похожая на свою неповторимую бабушку, которая приучает ее ничего не бояться, даже страшных снов и открытых дверей, и всегда готова совершить очередной подвиг выдержки ради своей внучки. Юность и старость так тесно переплетутся тут, что будет сложно отделить одно от другого. На смену удивлению, что папа когда-то тоже был маленьким, а у бабушки был муж, придет горькое понимание, что то, что раньше казалось интересным, теперь не волнует, а близкие люди своей опекой могут лишить всякой охоты к чему бы то ни было. Такова жизнь, сложная и одновременно удивительная.

В детстве каждое лето Туве Янссон проводила в Швеции у бабушки, в местечке Блидё, недалеко от Стокгольма. «Прекрасней всего было то, что море находилось совсем рядом. И хотя с лужайки у дома, где мы с друзьями играли, его видно не было, если вдруг во время игр мы внезапно затихали, до нас долетал шум прибоя», - вспоминала Туве. И сдается мне, своими воспоминаниями о том замечательном времени она щедро напитала эту крохотную книжку, полную света, чудес и безграничной любви к своей семье. Я же уверена, что достоинство ее не только в даруемых эмоциях, но прежде всего в том, что читатель получает возможность пробудить в себе спящего глубоким сном ребенка, сказать ему: «Смотри, я помню, каким ты был! Я вырос, но едва ли забыл наши мечты! Да, бывает сложно, но знай, я все еще верю в чудо!» И рядом с ним погрустить и посмеяться, а про себя, конечно же, еще и не забыть поблагодарить маму Муми-троллей…