3

Эта книга - срез английского общества 19 века, и при всей ее утрированности не исключаю, что такие пренеприятные личности действительно жили в то время. Ни один герой не вызывает симпатии, даже Конфетка, которой многие восхищаются. Да, она женщина хваткая и прозорливая, образованная, насколько это возможно в то время, но, порой, совершает поступки настолько глупые, что диву даёшься (как она отправила Агнес из дома - просто песня). Впрочем, остальные персонажи - ещё хуже.

Уильям Рэкхэм (фамилия резала глаз всю книгу: я сразу думала об иллюстраторе Артуре Рэкхэме), наследник парфюмерной империи отца, - неблагодарная, мнительная свинья с огромным чсв; жена его - буйнопомешанная (буквально: у нее расстройство психики, усугубленное болезнью) и инфантильная леди, которая может думать только о шляпках. Брат Уильяма, Генри, пожалуй, единственный, кого можно обозвать просто непутевым: он не знает, чего хочет, от этого все беды. Автор тоже не знает, поэтому максимально топорно выводит его из сюжета. Эммелин Фокс, возлюбленная Генри, - образец прогрессивной женщины, но себялюбива не меньше остальных, что имеет мало общего с ее пресловутым христианским смирением. Викторианское общество вообще славилось лицемерием и тщеславием, потому и герои такие, понимаю, но всё это настолько неприятно, что "Лепесток" хочется отложить, едва начав. В бумажной версии романа - 956 страниц, из которых половина не несёт в себе ничего, кроме суесловия.

Часто можно услышать про обилие физиологических подробностей в "Лепестке", но дело не в них, а в необходимости о них писать, да ещё вульгарным сленгом. Чтобы вы понимали: на одной странице могут соседствовать "елдак, стояк, онанист", мат - куда без него? - и "расщелинки, в исступлении всасывающие мужское семя из беззвучных флейт". При этом, в других абзацах автор стилизует слог под классиков с сопутствующими оборотами и синтаксическими конструкциями. Может, конечно, дело в переводчике, не знаю. Я в принципе считаю, что подобных выражений не должно быть в литературе, если только она не дешёвый бульварный роман. Здесь же автор явно претендует на что-то большее и - смакует каждый эвфемизм. Отвратительно.

Но есть в книге и хорошее. Например, то, как рассказчик вводит персонажей в самом начале: следуя за каждым до момента встречи с новым героем. Лондонская жизнь богатых горожан показана с новой стороны: так, я впервые узнала про Светские сезоны и побывала с Агнес на морском побережье. Интересно было заглянуть в фотостудию и увидеть, что уже в 19 веке снимки ретушировали, заменяя лица. Ну и сама по себе идея "возвышения" проститутки не заезжена, а принимая во внимание ее рукопись, которой позавидовал бы Стивен Кинг... Жаль, Конфетка ее так и не издала. И я очень надеялась, что она отправит Уильяму письмо в конце, где откроет правду: он ничтожество и моральный урод. Не отправила, пожалела. Отношения Конфетки с Рэкхэмом - пример того, что случается, если быть мужчине жилеткой и брать на себя его обязанности. Спустя два века ничего не изменилось.

Ещё меня удивило, что вещи, приемлемые и воспринимаемые естественно в партнёрских отношениях сейчас, раньше относились к категории "не каждая проститутка на такое согласится, сэр". Апогеем этого показного целомудрия становится женщина, родившая ребенка и не осознавшая толком, что произошло, поскольку никто ее не просветил относительно устройства женского организма. Слуги боялись оскорбить уши леди подробностями, а мужчины были уверены, что она в курсе и так. Абсурд, конечно, но прототип у истории вполне мог существовать.