4

Не лѣпо ли ны бяшет, бледнолицые братья мои, начать трудное слово о небесах покинутых, не растекаясь мысию по древу? Мысь, она же мысль, она же белка, серо-рыжим пламенем стремительно взвивается по древу-мысли и сердито цокает с самой его вершины на мою неповоротливую серость. Сокрушённо вздыхаю, мягко и бесшумно переступаю с ноги на ногу (вы замечали, как это получается у слонов? будто они ничего не весят…), нет, надо всё-таки начать. Только вот как?

Милостивые государи! Васъ учили, что источники изобрѣтенія: кто, что, гдѣ и при какихъ обстоятельствахъ ... но я васъ спрашиваю ... кто, сѣв писать сочиненіе, станетъ задавать себѣ подобные вопросы, и каково выйдетъ сочиненіе, изобрѣтенное подобнымъ образомъ?...

Писемскій. Люди сороковыхъ годовъ. 2, 5.
(Цит. по: Яндекс.Словари › Сборник образных слов и иносказаний. — 1904)

Ну, давайте разбираться: что, где, когда…

ЧТО? Самый обыкновенный мир, который причудливым и непостижимым образом пронизан миром иным, волшебным, в котором зверолюди на протяжении веков удерживают мир обыденный от катастрофы. Мир, в котором две пересмеивающиеся девчонки старше всех ныне живущих. Мир, где…

ГДЕ? Окраины, окрестности (и низы) небольшого города в канадской глубинке. А ещё Зачарованные Земли — по мне, прямые родственники Безлюдным Пространствам. И когда…

КОГДА? Чёрт его знает, когда. В реальном времени — линейном, том самом, по поводу которого Маргарет из воронова племени недоумевает, зачем его выдумали люди — это чуть больше недели в конце августа — начале сентября 1996 года. И тридцатые годы. И сороковые. И семидесятые. И ещё совершенно немыслимой дали времена, о которых только перворождённые знают, что тогда творилось. А ещё кто?..

КТО? Чарльз де Линт, сочинитель и рассказчик «Городских легенд». Не о себе ли он набросал несколько строчек в портрете эпизодического персонажа «Покинутых небес» Кристи Риделла?

Его произведения состояли наполовину из волшебных историй, происходивших в современном городе, наполовину из наиболее популярных легенд о различных таинственных случаях.

И кем, я вас спрашиваю…

КЕМ? …решено, что фэнтези — это исключительно бароны-замки-драконы? Всемирная премия фэнтези, Мифопоэтическая премия, Британская премия фэнтези (все — полученные «Покинутыми небесами» в 1999 году), надеюсь, не свидетельство всеобщего заблуждения знатоков жанра? Можно сколько угодно переставлять местами кубики-слова «городское фэнтези», «магический реализм», «сказки для взрослых», «мифологическая фантастика». Эти неуклюжие башенки — до первого вихря, поднятого крылом Ворона. Настала пора признать, что здание литературы не состоит более из неизменных в своей прямоугольности кирпичей жанров и форм — теперь оно сродни полноводной реке, где потоки сплетаются один с другим, рассыпаются на мельчайшие брызги, играют расходящимися кругами. Во всём этом многообразии каждый волен отыскать своё — и своим способом, отвергающим каноны, рассказать нам…

О ЧЁМ? В первую очередь о том, как незыблем и одновременно хрупок мир, в котором любое наше слово, действие (или бездействие) способны отозваться эхом не только в ближайших днях и неделях, но и в будущих — а может, и в прошлых — годах и столетиях. И когда навалится тьма, когда пространство совьётся в немыслимую воронку, затягивающую в себя всё сущее, бесполезно будет спрашивать…

ЗА ЧТО? …четыре звезды, а не пять, спросите вы меня. За излишнюю многофигурность, пожалуй. Нет, герои де Линта меня (как и многих) зачаровали, но чрезмерная щедрость творца иногда ввергала в недоумение. Непросто было разобраться в этом обилии персонажей, порой неуловимо перетекающих друг в друга. Автор, нельзя ли было сэкономить хотя бы часть их для других повествований?..

Чарльз де Линт (или всё-таки Джек?) делает вид, что не слышит. Сидя в пластмассовом кресле возле полуразвалившегося автобуса на краю автомобильной свалки, он рассказывает нам о том, как устроен наш мир. Или их мир?.. И всё-таки — наш.