5

В корейской литературе, в отличие от японской и китайской, сложно найти метафоричность. Сложно, поскольку жизнеустройство Кореи не настолько хитросплетенное, как в Поднебесной, и совершенно не по-японски пафосно-воздушно. Корейцы - сильные, разумные, прагматичные и даже немного коварные люди: они знают, чего хотят и как этого достичь. Этот великий народ, прошедший через весь мрак мира, разделенный извращением прошлого, воздвигает новую империю на маленьком полуострове - Нео-Чосон, который в будущем сыграет не менее важную роль, чем Япония и Китай. Корея - это тигр и змея, воплощенные в закаленном народе.

История Кореи XX века, как по мне, одна из самых ужасных на Земле: становление Корейской империи, Японский имперский период, Советская оккупация Севера и Американская - Юга, затем Народный Комитет, ставший в итоге КНДР, и становление Первой республике, которая, подобно фениксу, возродившей великую Корею. Война, боль, кровь, страдания, и снова война. Более восьмидесяти лет корейцы закалялись японо-русско-американским порохом, который разделил братьев и начал страшнейшую братоубийственную войну последнего столетия, которую можно сопоставить лишь со страданиями, которые перенес украинский народ во время Первой мировой. Корейцы, имеющие за спиной двухтысячелетнюю историю, заплатили жизнями своих детей и родителей, чтобы обрести спокойствие - самую высокую плату. Каждый раз, когда я смотрю на огни ночного Сеула, я вижу души умерших людей, и понимаю: самое страшное, что может случится с народом - война между братьями, к которой подстрекают меркантильные крысы, стоящие у власти.

Роман Ким Вон Иля "Дом с глубоким двором" - реалистическая проза, не имеющая ни капли литературного, поэтичного обрамления, характерного для некоторых азиатских литератур. Автор, переживший две кровавые трагедии в раннем детстве, а затем муки послевоенного времени, переносит на бумагу то, что видели его глаза в те тяжелые для Кореи дни. Видел он, безусловно, много: воровство, насилие, охоту за шпионами из северных регионов, страдания семей, сбежавших из Пхеньяна и Кёнгидо, муки девушек, влюбленных в американцев, и огромную социальную пропасть между бедностью и богатством. Ему, как и его литературному образу, сопутствовал и вечный спутник войны - сладкоежка-голод, выжирающий в живом существе любые намеки на человечность. Голод, он хуже любого бедствия: именно он вынуждает человека совершать самые страшные поступки, становится безумным. Но иногда, как это случалось на Востоке, он вынуждал трудиться, самосовершенствоваться, становиться сильнее. Конфуцианское ценности, буддийское воспитание и корейское упрямство заставили многих подняться со дна, и, более того, создать могущественную страну будущего.

Главный герой, Гильнам, будучи ребенком неопределенного, младше подросткового возраста, уже в те дни становится циничным взрослым. Всем известно, что война отнимает у детей детство, а у стариков - старость, и юный Гильнам не стал исключением: лишенный возможности ходить в школу, он зарабатывает копейки, разнося газеты, в то время как его мать теряет зрения, работая 20 часов в сутки вместе со швейной машинкой - даже тогда, когда звонит в гонг комендантский час, а на столе появляется керосиновая лампа.

Дальше...

Мать говорит сыну, что он должен много работать: не из-за копеек, которые он получает, а для того, чтобы стать сильным. Лишь разнося газеты под дождем, в дырявой обуви, страдая от унижений всех тех, кто опускается до издевательств над детьми, Гильнам, по словам матери, сможет стать сильным. Каждый удар жизни закаляет человека. И чтобы не преподнесла ему судьба, он должен выдержать все, иначе он умрет, а вместе с ним вся семья, весь род, который считается главным сокровищем для конфуцианцев. Доброе имя, честь, порядочность, а затем работа-работа-работа. Только это сможет построить счастье для каждой семьи, а следовательно - всей Кореи. И хоть в конце романа Гильнам скапливает деньги для того, чтобы учиться в школе, она, по факту, ему больше не нужна - он уже знал суть науки под названием жизнь.

Показывается в романе и социально-политическая сторона Кореи после войны. Дом с глубоким двором - это немой символ тех дней. Хозяева, живущие не верхнем этаже и пирующее на костях съемщиков, и четыре семьи, которые ютятся в четырех комнатах по много людей. Но никто из них не жалуется: люди на Востоке вообще не привыкли жаловаться на жизнь. Счастье человека - в руках самого человека, и если он сам за себя не постоит, то никто и никогда не станет его вытаскивать из зыбучих песков разрухи. Гильнам наблюдает за тем, как меняется Корея под влиянием Запада: кисэн, в прошлом - корейские аналоги гейш, становятся проститутками, старшеклассники совращают молодых школьниц, зрелые дамы в открытую вступают в отношения со студентами. Все то, что запрещал Конфуций, стало дозволено и одобрялось американцами; в будущем Корея скажет им за это спасибо. Американцы приносят со собой вечеринки, полные разврата, и социальную помощь, которая чудным образом оказывается в карманах чиновников - на самом деле коррупция в Корея ужасно напоминает ту, что происходит сейчас в России и до недавнего времени царила в Украине. Хорошо запомнился момент, когда Гильнам, разнося газеты, прибегает к бедному детскому дому, директор которого всегда читал свежие новости. У ворот он встречает толпу людей, из разговоров которой мальчик узнает, что директор со всей семьей сбежал из города, прихватив с собой все деньги детдома, предоставленные международными организациями. Он видит трупоподобных детишек, их изголодавшиеся тела, но первая мысль, посетившая подростка при виде столь ужасного зрелища: "Увы, я потерял еще одного клиента".

Цинизм, владычествующий в Корее в те дни, поражал, но, как и голод, был отпрыском бледноликой войны.

"Дом с глубоким двором" не несет глубокой психологической нагрузки. Его цель - рассказать всему миру о том, как далось корейскому народу становление сверхмогущественной державы. Автор словно кричит о том, что все яркие вывески района Гангнам, k-pop, дорамы, гаджеты Samsung и LG, - все они результат непосильной работы корейского народа, который, не жалея себя, умирал, но строил новую страну.

Корейцы - невероятные патриоты, можно сказать националисты. Они, не буду кривить душей, не переносят японцев, не любят китайцев, и всем сердцем верят, что когда-нибудь КНДР, этот развращенный коммунизмом выкидыш СССР, падет, а семьи, разъединенные войной, вновь воссоединиться... Но боюсь, люди, так яро ждущие объединения семей, к тому времени уже умрут, а на их месте останется яркая молодежь Сеула и брошенные миром дети старого Пхеньяна.

Честно говоря, мне бы очень хотелось застать за свою жизнь объединение двух Корей. Поскольку когда, смотря телеканал "Ариранг", я вижу встречи древних бабушек и дедушек, которые с милости крупнощекого Ким Чен Ына, смогли встретится на пару часов со своими родственниками с Юга, а затем были разлучены под дулами автоматов, мое сердце рвется.

Война - это всегда трагедия. Никогда нельзя этого забывать!