4 Бытовые записки легенды.

«Не помню, писал ли я в этой тетради о спиритическом разговоре с Пастернаком, вернее, с его душой. Лень перечитывать. Он сказал в ответ на мой вопрос: «Сколько я фильмов еще сделаю?» - следующее: «Четыре».
Я: «Так мало?»
Пастернак: «Зато хороших»

Помню воду. Она везде. Течет, льется, бежит, журчит. Для него это символ. Та моментальная струя, которая так отдавала мигренью, когда зрение затуманивалось и все вокруг смотрелось через мутноватую гладь воды. Фильмы тоже неспешно текут, переплетаясь с водорослями вопросов, недосказанностью, индивидуальностью. Кино для всех – это же быстрая еда, фастфильм, послевкусие которого абсолютно не застревает в мозговых извилинах. Его Фильмы же – индивидуальности, пересматриваются раз за разом и каждый кадр заново проживается, как интеллектуальная головоломка. Завораживающе и мистически тревожно.

Мало фильмов – это хорошо. Нельзя нашлепать огромное количество картин, замотаться в километры пленки и оставаться индивидуальным единственным произведением искусства. Детали, свет, материалы – все достается страданием, трудными родами сценария, борьбой за каждую натуру и героя. Вкус чувствуется тогда, когда всего дефицит. Только тогда ясна ценность обладания. Фильмография Тарковского, конечно, больше, да и постановки в театре не проходили незаметно, но ценны для истории именно четыре картины – «Андрей Рублев», «Солярис», «Зеркало», «Сталкер». Они алмазы творчества, так крепко вплетенные в диадему судьбы. Как же они рождались, как вымучивались, зачем они появились на свет…

«Мартиролог» - хорошо, но никто не знает этого слова; когда же узнают, конечно же, запретят»

«Перечень заключений», которые несколькими дневниками проходят через всю судьбу Андрея Тарковского. С 1970 года по самые последние моменты его жизни. Все пред нами, читателями, как на ладони. Так интимно. Очень неудобно, как будто, влезаешь носом туда, куда не хотелось бы и узнаешь то, чего не надо. Это очень сложно, когда все переживания прямо выливаются сплошным потоком со страниц дневника. Жалобы, цитаты, бухгалтерские записи, вырезки из газет и интервью и вот она – жизнь… Обычная, как у нас с вами, совсем не праздничная, совсем будничная с хлопотами, страхами и упреками. А сплетни… Странное ощущение, как будто сняли какую-то пелену. Творчество – это совсем одно – что-то загадочное, где одним кадром можно напугать человека до невообразимого состояния, где тревожность одна из актрис сценария, а молчание – целая философия. Но эти записки, что-то совсем другое, такое, чего не хочется знать, но и хочется одновременно. Ищешь какие-то ответы на свои вопросы по фильмам, препарируешь мысли режиссера, хочешь знать, а в чем же секрет гениальности. Но, увы, это так и остается за чертой.

Если делать какие-то простые выводы по написанному, то это в основном жалобы, жалобы, жалобы и бытовуха. Поехали, переехали, деньги-деньги-деньги. Странное ощущение, когда Тарковский ругает американское кино, что там нет души, где преследуется только одна прибыль, но сам же постоянно считает бюджет, борется с начальниками и системой, жалуется на отсутствие средств почти на каждой странице. Чувствуется зависть к зарубежным коллегам, перепады настроения, капризность. Иногда слова совершенно не сходятся с поступками, когда претензии на отсутствие денег на обычную жизнь переплетаются с тратами на постройку дома и покупку импортных вещей и драгоценностей, любовь и тоска к сыну Тяпе, но оставление его на долгое время, когда надо уехать в Италию очень надолго (в планах насовсем), переживания и любовь к жене, но дает знаменитое парадоксальное интервью, где он рассуждает о призвании женщины, как придатка к мужчине и ненормальности женского одиночества. Все так взаимоисключающе, что не знаешь, чему действительно верить. Конечно, довольно сложно судить по только одному мнению, но иногда закрадывается мысль, что не все так просто и совсем не сложно. Истина, где-то на поверхности. Тут же Тарковский восхищается Натальей Бондарчук в роли Хари и через несколько страниц пишет, что она совершенно глупа, потому что «актеры глупы и в жизни еще ни разу не встречал умного актера». С фильмов иностранных режиссеров-коллег он уходит с половины, так и не досмотрев, а свое кино считает чуть ли не эталоном. Может быть это и так, и капризность – признак гениальности, но чисто по- человечески очень сложно понять такие перепады настроений и мнений.

«Может быть, кино самое личное искусство, самое интимное. Только интимная авторская правда в кино сложиться для зрителя в убедительный аргумент при восприятии».

Вот они – проблески желаний. Вот, небольшие вкрапления философии рождения гениального кино. Симбиоз сценария, оператора, атмосферы. Все это объединяет Режиссер. Его философия в Солярисе, где Лем категорически остался недоволен фильмом, сравнив его с достоевщиной (любимым писателем Тарковского), «Зеркало» с нелинейностью повествования, которое или пророчество или исповедь, «Рублев» с вереницей наград и «Сталкер», который стал эталоном и почти учебником для своего жанра. Рождение этих звезд, как они снимались, как подбиралась группа актеров, поиск натуры, история зарождения мысли, а затем реализация – вот чего ждешь от этих дневников. Творческих метаний! Этого не так много, к сожалению, но есть о чем задуматься, когда Тарковский начинает рассуждать о глобальной кинематографичной философии и его роли в истории кино. О том, что ему не давали работать, о том, что не разрешали выезжать за пределы страны и, как это в комплексе влияло на создание картин.

Мне книга понравилась и не понравилась одновременно. Сложная она по структуре, естественно хаотична, как для личных дневниковых записей. Бытовые записки покупок, отъездов-приездов, болезней и мучений, иногда довольно утомительны и сложны для восприятия. Цитаты великих – великолепны сами по себе, добавить и нечего. Записки о создании фильмов и их задумки – вот это довольно интересно, а в особенности как он переживал за буквально все на свете, понимая, что еще много чего может сказать и поведать миру, но, увы, время скоротечно. Самое интересное, что книга словно семечки, вроде и надо остановиться, но затягивает так, что не оторваться. Пока читала, пересмотрела «Зеркало» и «Солярис» и, поняла, что гениальное кино всегда актуально.

«Великий человек – это общественное бедствие» (Китайская поговорка).

Как тут не согласиться. Но и Великий человек – это всего лишь Человек…