4 Спойлер

Общеизвестно, что остановить время в городе под силу лишь двум вещам — мадленкам и травмам. Казалось бы, к вневременью они должны вести по-разному, одни — путём счастья, другие — путём горя. Тем не менее Васкес говорит бинарным оппозициям «да»: если мадленка — для его героя Антонио она оборачивается бегемотом из зоопарка Пабло Эскобара — переносит в момент жизненного слома, то фокус не срабатывает, вместо блаженства единовременное пребывание в двух местах приносит муку.

Имя знаменитого колумбийца намекает, что «Шум падающих вещей» — образец narcoficción. Образец, правда, нетипичный: в фокусе этого жанра обычно находятся наркокартель или нанятые ею киллеры; Васкесу же интереснее представитель мирного населения вроде Антонио. Значимость этого романа — в ответе на вопрос, как наркоторговля влияет на жизнь не занятых в ней людей.

Антонио, как и Васкесу, довелось взрослеть в годы террора, учинённого Эскобаром против колумбийских политиков. Открыто эта личность появляется в тексте редко (примерно как понятие «Холокост» в зебальдовском «Аустерлице»), что, однако, не мешает ей отбрасывать из прошлого на настоящее длинную тень. Наркотеррор приучил Антонио к тому самому «шуму падающих вещей» и неотступному страху — как и почти всё его поколение; заложил основы идентичности множества молодых колумбийцев.

Эхом тех событий, вероятно, отозвалось убийство Рикардо Лаверде — знакомого главного героя. И тогда как Рикардо досталась реальная смерть, волей случая сопровождавшему его Антонио перепала смерть условная: его жизнь и продолжилась, и остановилась. Он пытается распутать события, из-за которых к Рикардо подослали киллера, и успокоиться, а в итоге распутывает идентичность своего поколения.

Оказывается, что эта идентичность ставит палку сразу в два колеса. Жена Антонио, Аура, в годы террора жила за пределами Колумбии и к фоновому насилию не привыкла; одержимость мужа прошлым и страхом ей непонятны; непреодолимая разница в опыте превращает их брак в очередную падающую вещь. Пропасть между супругами вырисовывается особенно чётко, когда на горизонте возникает дочь Рикардо. Объединённые историческим опытом Антонио и Майя понимают друг друга с полуслова; реагируют на вещи и ведут себя одинаково; их друг к другу тянет. Вот только их общность держится на ощущении невосполнимой утраты и бессилия, поэтому главный герой вдруг понимает, что и разделённое прошлое не обязательно обещает будущего.

Если вы любите книги об исторических травмах и памяти, то не проходите мимо этой.