5 Вот таким должен быть классический триллер!

Ярость Рубо не проходила. Минутами, казалось, она затихает, но вслед за тем снова охватывала его, как опьянение, заливала могучими волнами, уносившими его в своем круговороте. Вне себя метался он по комнате, размахивая кулаками, весь во власти налетевшего на него вихря бешенства, подчиняясь одной лишь потребности — как-нибудь насытить пробудившегося в нем зверя. Это была чисто физическая, непреодолимая потребность, жажда мщения, терзавшая все его существо. У него не будет ни минуты покоя, пока он ее не утолит.

Думала, что любимый автор, у которого прочитано уже не одно, не два и даже не десять произведений, удивить особо меня ничем не сможет, порадовать интересной историей– да, увлечь происходящим и заставить испытывать море эмоций – естественно, но удивить… Оказалось, что я ошибалась, абсолютно неожиданно прямиком из конца девятнадцатого века я получила самый настоящий напряжённый, кровавый и жестокий триллер, уровню которого могут лишь позавидовать многие современные романы в данном жанре.

Супруги Рубо недолго были счастливы вместе, совершенно случайно муж узнаёт, что опекун, крёстный отец, благодетель и покровитель его красавицы-жены Северины, который вырастил оставшуюся сиротой дочку служившего у него садовника, тот ещё старый сластолюбивый козёл, не пропускающий на своём пути ни одной юбки и чем моложе та юбка, тем лучше, благо деньги и связи позволяют не особо заморачиваться ни по поводу возраста желанных девиц, ни даже по поводу согласия оных. Супруг, который вдруг обнаружил, что ему на брачное ложе подсунули попорченный товар, рассвирепел не на шутку и единственное, что может примирить его с дальнейшей жизнью это месть.

Так начинается история людей, что жили, как звери, вспомним название романа, которое кстати вроде и подходит, но не совсем, оригинал точнее, здесь речь идёт скорее о таких представителях рода людского, которыми управляют в основном лишь инстинкты и они не могут и/или не хотят им сопротивляться. Похоть Гранморена, того самого старика, ярость Рубо, желание убить, потому что это высшая степень обладания любимым человеком, у Жака Лантье, жадность Мизара, заставившая его годами травить жену, уязвлённое самолюбие отвергнутой Флоры, стоившее жизни десяткам людей, похоть пробудившейся в Северине женщины, что сметёт всё и вся на своём пути лишь бы получить желаемое, ревность кочегара Пекэ, дающая ему силу для убийства.

Похоть, ярость, ревность, жадность, доведённые до крайности и тем самым превращающие людей всего лишь в их подобие. Золя задумывал этот свой роман в некоей мере как ответку «Преступлению и наказанию» Достоевского, если у нашего соотечественника убийца терзается философскими вопросами и терзается тем стоит ли ему терзаться, то у Золя никто не сомневается в том, что он/она правоимеющий, они об этом даже не задумываются, потому что в мире каждого из его героев на первом месте не мысли, а чувства, не права, а желания, в центре мира каждого из них лишь Я и моё хочу, всё остальное, включая другие человеческие жизни, не важно.

Поэтому и полицейское расследование уходит совсем в другом направлении, ведь комиссар пытается понять произошедшее, руководствуясь логикой обычного человека, в картину которой вписывается убийство из-за наследства, но не вписывается убийство одного любовника из ревности, чтобы потом позволить чуть ли не в открытую завести другого. Вообще, расследование стоит отдельных слов, критика судебной системы тоже была одной из целей Золя при написании данного романа. Кому нужна истина, если она выставляет в дурном свете существующий режим и власть имеющих? Лучше отпустить убийцу на свободу и спустить дело на тормозах, чем признать, что жертва не просто богатый и почитаемый член правительства, а педофил и насильник.

И на контрасте со всей это человеческой мерзостью сеттингом Золя выбирает то, что в его время являлось символом торжества человеческой мысли, вершиной технического прогресса – железные дороги и поезда. Все герои так или иначе связаны с ними, работают на них, обслуживают, да и все убийства, которых в книге хватает, происходят либо в самих поездах, либо в непосредственной близости от них, с их помощью скрывают улики и добывают себе алиби, а Лизон – поезд, на котором служит Жак Лантье – Золя описывает скорее, как живую женщину со сложной судьбой, чем как бездушное транспортное средство.

Чего уж там, описания это, пользуясь современным языком, одна из фишек автора, они ему удаются просто потрясающе, не важно, о чём он пишет: о парижской бирже, где проигрывались состояния, светском балу, полном лжи, лицемерия, красоты и богатства, первом французском супермаркете, или как здесь, о поездах и железных дорогах – читатель будто бы садится в машину времени и переносится туда, ты не видишь строк, ты видишь людей и предметы, чувствуешь запахи и вкусы, вздрагиваешь от неожиданного паровозного гудка и в ужасе смотришь вдаль уносящемуся на начавшуюся войну неуправляемому поезду:

Что ему было до жертв, раздавленных на его пути! Несмотря ни на что, он стремился к будущему, стоило ли обращать внимание на пролитую кровь! Он мчался во мраке, без водителя, словно ослепшее и оглохшее животное, которое погнали на смерть. Он мчался, нагруженный пушечным мясом, солдатами, которые, одурев от усталости и водки, орали во все горло патриотические песни.