5 Божья благодать, или Вместо утренней молитвы

«Говор гулом стоял над рекой, а на баркасе прибывало по ней в монастырь все больше и больше народу, все гуще пестрели праздничные малороссийские наряды.»
(И. А. Бунин. «Святые горы». 1895)

«То-то, должно быть, дико-радостно билось сердце какого-нибудь воина полков Игоревых, когда, выскочив на хрипящем коне на эту высь, повисал он над обрывом, среди могучей чащи сосен, убегающих вниз!»
(И. А. Бунин. «Святые горы». 1895)

ЗДРАВСТВУЙТЕ!
Не покидает мистическое ощущение от того, куда порою заводят читательские тропинки …

Утро … Ещё душа не совсем проснулась, и ты не то вольно, не то невольно нащупываешь в ходе какого-то невероятного стечения обстоятельств это маленькое чудо: рассказ Ивана Алексеевича Бунина «Святые Горы» из сборника «Тень птицы».

Как будто тебе дали умыться святою водой…

Сказать, что это красивый рассказ, – это не сказать ничего. Расплавленная поэзия в прозе. Вот что это такое. И этого мало. Завораживающие чистота и благодать святого намоленного места, куда стремилась душа автора и куда он вместе с собой привёл читателя, чтобы разделить радость благодати и Донца, и Малороссии, и моления святых …

И вдруг ты понимаешь, что воздействие на душу благодатного слова необыкновенного русского писателя – Бунина, его «Святых гор» чем-то похоже на благодать молитвы.

Господи! Мне трудно выразить сейчас словами чувства свои. Они связаны с провидением Господним. Только подумать, куда Он привёл сейчас. Туда, где, должно быть, все сердца русские, украинские: Донец … Донецк …

Места древней старины русской, овеянные славой Князя Игоря и немеркнущей памятью «Сказания о полку Игореве».

Душа отдыхает. Наполняется благодатью живых и дышащих просторов Малороссии, по которым пешком прошел Иван Бунин, последний дворянин русской литературы.

«Ветер ласково веял мне в лицо с молчаливых курганов. И, отдыхая на них, один-одинешенек среди ровных бесконечных полей, я опять думал о старине, о людях, почивающих в степных могилах под смутный шелест седого ковыля…»