5

Кто-то спасает Уильяма Блейка, воплощённого в семи котах, от смерти, кто-то пытается избавиться от привязанности к прошлому, кто-то занимается воскрешением лётчиков. 16-летней Капе предстоит операция по переселению души, а в её жизни до сих пор не было кокаина и секса. На другом конце книги в это время развернулась самая настоящая эпидемия, где вещи, мысли и значения превратились в колонии молочнокислых бактерий.

Действие рассказов Татьяны Замировской всегда происходит на пограничье — жизнь и смерть, материя и мысль, логика и абсурд. Герои новелл живут на этих изломах и вынуждены принимать правила существования: проходить демо-версию Страшного суда, играть, если вызовут, в волка, или проживать еженедельно одни и те же периоды своей жизни.

Являясь, по сути, фантастикой, рассказы не читаются как фантастика. В первую очередь это погружение в мир обыденных человеческих проблем, но не сквозь оптику “всеобщности” или “тотальности”, а более скромное и сокровенное. Вы оказываетесь максимально рядом с персонажами, вы оказываетесь этими персонажами, потому что границы у Замировской тонки и подчас вообще не заметны. Любовь, смерть, болезнь, расставание, семья — стандартный набор стандартных переживаний для каждого человека. И рассуждения на эти темы не превращаются в морализаторство или насмешку свысока, скорее это попытка отразить всё накопившееся, наболевшее для нас через занятную призму фантастики и абсурда. Но опять же, демо-версия Страшного Суда существует не столько ради того, чтобы показать вам, мол, есть такая идея, но для того, чтобы, например, задать вопрос о ценности семейных отношений и о том, сколько стоит, а может быть не стоит вкладывать в отношения между людьми вообще.

Проводником через царящий в текстах сюр становится великолепный язык Замировской. Он словно берёт вас за руку и ведёт по текучей спирали, всё ближе и ближе к сути. Он не даёт вам запутаться, но способен удивить и заставить попросить остановиться, чтобы распробовать очередную метафору или сравнение.

Где-то в этом путешествии по мирам Татьяны Замировской может стать страшно, больно, непонятно, может быть даже смешно, но с неизбежной межреберной горечью. Эти тексты не про уход от реальности, но и не про заезженное моралистское перетирание той самой реальности. Только лишь танец между sweet delight и endless night.