3.5

Давно собиралась почитать Ильина. Просто потому что раньше ничего о нём не слышала, а он оказался русским философом, современником деятелей Серебряного века, одним из идеологов белого движения, представителем не услышанного поколения, и собрание сочинений в десять томов, томившееся в ожидании покупателя в нашем букинистическом магазине, неустанно и весомо напоминало об этом факте - и стыдно было, что ни словом не могу прокомментировать кто это и о чём вообще писал. (а о нём вообще почти никто из посетителей раньше тоже не слышал).
Приобщилась.

Но это немного не та философия, которой известен Иван Александрович Ильин. Это скорее сборник рассуждений на тему искусства.
- Большая статья посвящена собранным воспоминаниям современников о Пушкине. Пушкин для Ильина мерило и пик русской поэзии, как ни забавно, автор уделил даже внимание умению Пушкина хорошо стрелять (что бы ни говорили создатели анекдотов про его последнюю дуэль)
- Много мыслей Ильин посвятил теме творчества, ответственности художника, различиям между искусством поистине великим божественным, которое возвышает, воспитывает и искусства с демоническим началом - потакающего вкусам толпы, моде; развращающего, услаждающего, развлекающего. В толпу оригинальничающих ненавистных молодчиков попали и Маяковский и Скрябин и джаз.
- Большевизм это синоним всей разрухи и всего зла, олицетворение тёмного и дьявольского. И пишет он об этом не философски-отстранённо или аргументировано, а напротив эмоционально и горячо. Я надеялась на политинформацию вековой давности - грамотную и взвешенную. Не сбылось.

Обличая резонёров, ратуя за выразительность и краткость, Ильин сам резонёрствует и его фразы о необходимости лаконизма в искусстве звучат примерно так: - неустанно повторяю раз за разом, художник должен быть краток, то есть он не должен повторяться, тиражировать, а иначе, он не .... (крайне непоследователен автор в проведении своих мыслей).
Стиль его очень пафосный - его "очи зрят", "дух возвышен" и т.д. Возможно, сто лет назад это ещё не набило оскомину, но теперь это воспринимается почти комично, увы. Вероятно, именно это помешало мне найти хоть сколько-нибудь свежую, новую для меня идею, если она там была.

Попробую почитать более объемистые его труды, чтобы составить о нём мнение как о философе, но пока рекомендовать его кому-либо не стану.