3 Программное произведение

Приключения, учеба, первая и вторая любовь юнкера Александрова. Юнкерское училище представляет собой двухлетнюю подготовку перед зачислением в полк. Я так понимаю, это что-то вроде специального высшего образования на наше исчисление. Не столько важно само произведение, сколько его контекст:

Рассмотренные нами на днях «На перепутье» были написаны в 1900 году — Куприну тридцать лет, он последовательно отражает изнанку быта, не прибедняясь и открыто отмечая пренебрежение здоровьем воспитанников, пьяных учителей и формальную муштру. «Юнкера» же пишутся значительно позже, частями, публикуясь окончательно только в 1933 г. Лично меня контраст просто поразил:

Страниц пять автор поясняет, как московские студенты своими силами боролись с дедовщиной, занесенной откуда-то из Петербурга, как поклялись наставлять младших, но не цукать их почем зря.

«Однако это вредное самоуправство оказалось недолговечным. Преобладающим большинством в училище были коренные москвичи, вышедшие из четырех кадетских корпусов. Москва же в те далекие времена оставалась воистину «порфироносною вдовою», которая не только не склонялась перед новой петербургской столицей, но величественно презирала ее с высоты своих сорока сороков, своего несметного богатства и своей славной древней истории...»

Отдельно прописывается отсутствие снобизма богатых по отношению к бедным: не важно, что ты ходишь в казенных сапогах, здесь выделяются только умом и работоспособностью:

«Да в училище никому бы не могло прийти в голову смеяться или глумиться над юнкером, родственники которого были людьми несостоятельными, часто многосемейными и живущими в глухой провинции на жалкую полковничью или майорскую пенсию»

В книге нет ни одного несправедливого преподавателя. Были два или три надзирателя, но и те, по словам автора, плохо кончили — кто-то даже застрелился. У Александрова не выходит чертение — его учит воспитатель. Ему хочется публиковаться — и тут находятся помощники. Он нарушает устав — его поругают, но потом и по головке погладят, мол, не обижайся, это для твоего блага делается.

Описание приключений юнкеров на балу занимают шесть (!!!) глав. Я понимаю, что тогда и балы были не коротенькие, но уж очень чувствует реверанс к Толстому. Вторая любовь Александрова — это Кити и Левин в миниатюре на скоростях.

Позвольте один вопрос: куда девалась дедовщина, которая, по словам автора, зарождалась в парнях с отчаяния и озлобления на всех и вся? Сомневаюсь, что за два-три года дети вырастают, перестают травить друг друга и начинают жизнь с чистого листа. Если только я не напутала, речь идет о Москве, одной и той же системе военной кафедры, так сказать.

Мораль сей басни такова: поздний Куприн в эмиграции — фрукт своеобразный. На мой взгляд, это слишком пресная история и не только я так думаю.

Поддержите меня подпиской на тележку!